Закат на Авеню Монтень (СИ)

Прошло около тридцати минут, прежде чем я смог перетащить и спрятать тела убитых в мусорном хламе. Пикар оказался на редкость тяжелым, мне стоило больших усилий, чтобы затащить его вглубь помещения и связать. Он все еще был в отключке, но был готов проснуться в любую минуту. Я быстро обшарил его карманы: кошелек, сигареты, мобильный телефон, ничего необычного, а вот в машине все оказалось куда более интересно. Багажник был оборудован под перевозку оружия: под настилом имелась впадина, за которой находилось второе ружье и несколько комплектов одежды, видимо подготовленных на случай кровавой работы и от которой можно было бы легко избавиться. Схватив ружье, я вернулся обратно в склад и к моему возвращению, Хамон уже пришел в себя. Его бедро было разорвано так, что любое движение доставляло ему сильную боль. Он пытался держаться, но все было напрасно, боль каждый раз напоминала о себе.

— Это не ты. Мне просто кажется, болевой шок не более.

— Да что ты говоришь, а как же это — я поднял ружье и легонько прикоснулся к его ране. В туже секунду он закричал, но сразу же прикусил язык. — Разве мертвый может доставлять вполне материальную боль?

— Ты сдох… я видел как твоя машина взорвалась… ничто не могло там выжить.

— Однако, я здесь, и я очень зол на тебя, Хамон. Я вытащил тебя из тюрьмы, пошел на убийство ради твоей свободы и чем ты отплатил мне — попыткой убийства. Знаешь, что делают в тюрьме за такие вещи? Неблагодарность — вот, что я ненавижу в людях твоего сорта. Ты, твой отец, вся ваша кодла заслуживаете гнить в тюряге до скончания ваших жалких дней. Я горбатился на твоего отца столько лет, сколько раз я переступал через долг, ради прихоти твоего отца. И вот теперь, когда я попросил одну простую вещь — выйти из этого проклятого болота, обратно в нормальную жизнь, чем он мне ответил? Попытался убить меня… Неужели, все что я сделал для него, было мало?

— Я не святой отец, нечего исповедоваться передо мной.

Но я не слышал его.

— Я был готов забыть все. Имена, фамилии, адреса, даже свое прошлое, которое так сильно мучило меня, но он выбрал другой путь. Твой отец решил поступить так как он поступал двадцать лет — просто избавиться от человека. Послать кого-то, чтобы он сделал за него эту грязную работу. Странно, я бы никогда бы не подумал, что он поручит это тебе.

— А на что ты надеялся, Дидье? В твоей голове было слишком много лишней информации, и было бы лучше всего, если бы она разлетелась вместе с твоим мозгами. Ты же полицейский, Лефевр, наверняка ты знал, что все так обернется, просто боялся признаться себе в этом. Да и зачем, ведь ты как пес, которого выгнал хозяин, ты надеялся, что он так не поступит, но, увы, просчитался.

— Да, ты прав Хамон. Я надеялся, что с возрастом твой отец изменился, перестал быть таким, каким я знал его долгие годы, но люди не меняются. Никогда. Он как был сволочью, так им и остался: беспринципным и хладнокровным. Ты даже близко не представляешь, кто твой отец. Если бы за каждую смерть к которой он был причастен, давали по одному году заключения, Синьен не вышел бы на свободу и через триста лет.

— Плевать! Он такой, какой есть и изменить ничего нельзя, но от меня ты чего хочешь? Что ты собираешься со мной сделать?

— Ничего…

От удивления Пикар замолчал.

— Хорошего.

— Он тебя найдет. Ты не сможешь спрятаться, а если сумеешь, то найдет твою семью, близких. Ты же знаешь его, он никогда не прощает таких поступков. Ты одиночка, никто не вступится за тебя, ни комиссариат, ни твой начальник Бюжо, никто. А знаешь почему? Потому что мой отец и есть власть. Только благодаря ему ты сейчас тот Лефевр, которого знает весь Париж, подумай сам, что было бы если бы он тебе не помог. Ты бы до сих пор перебирал бы бумажки в каком-нибудь Жен-Велье.

— Возможно ты прав. В таком случае мне надо вернуть долг. Я ведь честный заемщик и должен отдать то, что причитается твоему отцу. Думаю, половину я верну прямо сейчас.

Я положил ружье на землю и здоровой рукой стал заряжать его.

— Что ты собираешься сделать? Не глупи, старик. Позвони моему отцу он даст тебе все, что ты захочешь. Деньги, машины, наркотики, все что хочешь.

— Ты ошибаешься, Хамон. Ты здесь, товар здесь, все козыри у меня на руках. Я могу позвонить в полицию, сдать тебя вместе с наркотой в местный комиссариат на допрос, а завтра ты умрешь, потому что твой отец трус и прекрасно понимает, что рано или поздно, расследование выведет на него, а он этого не может допустить.

— Он не поступит так.

— Почему ты так решил? Я знаю его лучше чем ты. Люди высокого полета не очень то любят спускаться на землю, а еще хуже — падать на нее. Для твоего отца, статус и материальное состояние превыше всего и он скорее пожертвует тобой, чем спуститься на землю.

— Нет… нет. Это невозможно. Он не такой.

Он продолжал истерично причитать и мотать головой. Ему не хотелось верить в это.

— А теперь пришло время отдать долг.

— Прошу тебя! Не делай этого.