Закат Солнца

Мехмет-паша, который прежде отсутствующе смотрел перед собой, вскинул на него проницательный взор. Он был в числе немногих, кто знал об истинном положении вещей, потому что был неволей вовлечен в тайные переговоры с англичанами. Тогда его мнение о Коркуте-паше сильно изменилось. Раньше он считал его хладнокровным и расчетливым политиком, который прежде всего жаждет побед и величия. Но и у этого, казалось бы, непобедимого человека тоже были свои слабости. Эти две кровопролитные войны против ослабленной Генуи и были проявлением его слабостей, которые он попросту не сумел обуздать.

– Насколько мне известно, дож Венеции Лоренцо Гримани намерен заключить с Генуей выгодный для него мир, – продолжал говорить Коркут-паша, желая объяснить всем свои намерения касаемо очередной войны. – Королева Генуи во время последней битвы у берегов Виареджо пропала без вести и ныне считается погибшей. Представьте себе, она осмелилась сражаться наравне с мужчинами, за что и поплатилась своей жизнью. В разрушенной и побежденной Генуе из королевской семьи остались лишь дети прежней королевы Долорес. Старшую ее дочь, принцессу Луиджину, прочат в королевы. Гримани хотят выдать ее замуж за своего представителя, сделав его генуэзским королем, и тем самым положить конец распрям. Вы понимаете, что это означает. Венеция, прибрав к рукам Геную, станет слишком могущественна. Этого мы допустить не можем, если хотим сохранить наше господство в Средиземном море.

– Паша, раз опасность отныне исходит от Венеции, зачем же нам выступать против Англии? – осмелился спросить Аламуддин-паша.

– Хороший вопрос, – хмыкнул тот. – Англия понесла немалые потери в этой войне. И теперь ей нужны союзники, чтобы, пока она набирается сил, ее не победил более сильный соперник. Карл ожидаемо выбрал Венецию и заключил с ней союз уже против нас – как они говорят, варваров. Западному миру не нравится, что мы устремили свой взор в их сторону. Разумеется, они боятся, что мы можем продвинуться вглубь Европы и посягнуть на их святой город и центр христианской веры – Рим. И боятся они не зря. Великие завоевания османов еще не окончены. Мы распространим нашу священную веру на все земли, куда падает солнечный свет. А ничтожные предатели должны расплатиться за свою ошибку. Они хотят, объединившись, напасть на нас и заставить сидеть на месте, но победа… она снова будет за нами.

Никто больше не задавал вопросов, и великий визирь удовлетворенно ухмыльнулся. Когда же после обсуждения других государственных дел заседание совета было окончено, все паши побрели к выходу и оказались в просторном коридоре. Все расступились перед уходящим Коркутом-пашой, а он подошел к зятю, который намеревался отправиться в свой кабинет.

– Мехмет, этим вечером с Мерган и сыном приезжайте к нам. Есть, что обсудить. К тому же, мы давно не собирались все вместе, а ведь мы семья, не так ли?

– Разумеется, паша, – ровным голосом отвечал тот, привычно подавляя в себе презрение. – Мы будем.

Великий визирь двинулся дальше, а Саид-паша задержался и с нескрываемой злобой проговорил:

– Велика честь – ужинать с таким отродьем, как ты. Отец к тебе снисходителен только потому, что моя сестра решила подобрать тебя и приласкать, как брошенного щенка. Но ты же не думаешь, что благодаря этому стал равен нам? Твое место там же, где сейчас находится твоя настоящая семья – на задворках империи, в нищете и забвении. И однажды ты воссоединишься с ними. Но не забывай: одна ошибка, и ты встретишь их лишь на том свете.

Тугой узел ненависти взвился и зарокотал в груди Мехмета-паши, но он железной волей отстранился от своих пылающих чувств и сдержанно произнес:

– Вы необычайно любезны, паша. Теперь, если позволите, я отправлюсь работать.

– Позволяю, – бросил Саид-паша с издевкой и ушел.

Наблюдавший за ними Аламуддин-паша отвел глаза в сторону с неприятным чувством в душе, как будто стал свидетелем того, как жестокий охотник издевался над беспомощным, связанным по рукам и ногам зверем, которого поймал в свои сети.

– Паша.

Он обернулся и увидел перед собой гаремного евнуха Азиза-агу.

– Я скоро буду, – зная, зачем он пришел, тихо сказал ему Аламуддин-паша. – Ступай.

Топкапы. Дворцовый сад.

Несмотря на ненастную погоду, сад не пустовал. В деревянной беседке наслаждались свежим воздухом и приятной компанией три юноши, которые мало, чем были схожи. Шехзаде Касим был бледным сухощавым парнем, но держался он спокойно и уверенно, как и полагается главному наследнику трона. Он был самым умным и начитанным среди друзей, отличался трезвыми суждениями и высокими моральными принципами, которые в нем воспитала бдительная мать. И еще он любил тонкий юмор, который не все могли оценить.

Султанзаде Баязид, напротив, был светловолосым, с карими глазами и широкой улыбкой. Простой, веселый и общительный. И хотя он тоже обладал познаниями в науках и искусстве, больше был увлечен мирской жизнью, сыпал невзыскательными шутками и обожал верховую езду. Баязид был заядлым охотником, и вместе с родителями он часто отправлялся на охоту глубоко в леса.