Закат Солнца

– Вот что, Падме, – подойдя к столу, Джайлан-хатун убрала блюдо с пахлавой обратно на поднос. – Запоминай, если не хочешь, чтобы тебя вышвырнули отсюда в первый же день. Госпожа ненавидит пахлаву, а от миндального шербета ее и вовсе выворачивает. Она не любит сладкое и орехи. На обед она предпочитает суп, а вот на ужин что-нибудь запеченное – мясо или рыбу. Вместо шербета приноси ей мятный чай – это днем, а на ночь стакан молока с медом.

Бестолково смотря на нее, Падме-хатун затем расстроенно оглядела принесенный ею поднос.

– Но почему… почему на кухне мне дали все это?

– Посмеяться, – по-доброму хмыкнула Джайлан-хатун и всучила ей полный поднос. – Ступай, принеси, что я сказала. И поторопись, пока госпожа не вер…

Она осеклась, когда в покои вошла сама Небахат Султан в сливочно-белом платье и с накидкой из черного меха на плечах. Обе служанки поклонились ей и заметили, что следом за госпожой вошел и главный евнух Азиз-ага.

– Что это за запах? – поморщилась Небахат Султан, не глядя всучив накидку Джайлан.

– Падме-хатун случайно перепутала подносы, когда забирала обед для вас на кухне, но она сейчас же исправит свою оплошность, – ответила Джайлан-хатун, многозначительно стрельнув глазами на перепуганную Падме.

С недовольством посмотрев на ушедшую служанку, Небахат Султан присела на тахту, расправила складки изысканного платья и с прохладной улыбкой воззрилась на напряженного Азиза-агу.

– Ты, наверно, удивлен, Азиз-ага. Я редко обращалась к тебе за помощью.

– Это так, госпожа. Чем я могу быть вам полезен?

Повернув голову к Джайлан-хатун, султанша снова наморщила свой маленький носик и кивнула ей в сторону террасы.

– Приоткрой двери, Джайлан, пока я сознание не потеряла от этого «благовония». И жди меня на балконе.

Поклонившись, Джайлан-хатун сделала, как ей было велено, и с ее уходом Небахат Султан снова обратилась к евнуху.

– Известно, что Гюльнуш-хатун – правая рука валиде, и потому я обращаюсь к тебе, ага. Если ты помнишь, мы вместе оказались в этом дворце и по воле одного и того же человека. Мерган Султан несколько лет была нашей госпожой, и мы служили ей рука об руку. Но после я оставила этот путь ради будущего своего сына. А что насчет тебя? Ты все еще верен ей?

– Я служу лишь нашему повелителю, госпожа, – не поднимая глаз, отвечал Азиз-ага.

Устало поджав губы, Небахат Султан встала с тахты и не спеша подошла к нему. Несмотря на ее маленький рост и миловидность, такое лицо султанши всегда заставляло ее собеседников насторожиться. Она была неизменно вежлива, степенна и часто улыбалась, но прячущийся за этим железный характер хасеки был в гареме хорошо известен.

– Раз так, то ты мне не откажешь, ведь мы с повелителем два части одного целого. Мы действуем едино и вместе противостоим трудностям. Сейчас ты должен выбрать сторону, как это сделала я много лет назад.

Сглотнув, Азиз-ага осмелился на нее посмотреть и скованно произнес:

– Я верен повелителю и всему правящему семейству. Других господ у меня нет.

– Это радует, – Небахат Султан одарила его холодной улыбкой превосходства. – Значит, ты выполнишь все, что я тебе прикажу.

– Госпожа, вы меня не так поняли, – изумил ее своими словами евнух. – Я предан вам, как и всем членам семьи султана, но подчиняюсь ему одному и только.

Слегка нахмурившись, Небахат Султан с улыбкой недоверия осведомилась у него:

– Ты смеешь отказывать мне?

– Я всего лишь выполняю свой долг, госпожа. Если позволите, я вернусь к работе.

Он поспешно поклонился и быстрым шагом вышел из покоев, оставив султаншу в полном недоумении. Выходя на балкон, она, однако, быстро пришла в себя и уже раздумывала над тем, как ей изменить ситуацию в свою пользу.

– Госпожа, – Джайлан-хатун, находящаяся здесь, снова сделала поклон.

– А я о тебе напрочь забыла, – удивленно повернувшись на ее голос, пробормотала Небахат Султан и прошла к мраморным перилам.

Солнце осветило ее, и светло-каштановые волосы султанши, струящиеся мягкими локонами, налились золотом. Джайлан-хатун с тоской на нее поглядела, потому что любила всем сердцем и хотела и впредь быть ее преданной слугой. Но этому уже не суждено сбыться… Она хорошо знала султаншу – та от нее избавится, когда для этого будет подходящее время. Предательство она не простит никогда.

– Джайлан, как долго ты рядом со мной? – вдруг спросила Небахат Султан, продолжая лицезреть открывающийся с балкона чудный вид на залив.

– С тех пор, как родился шехзаде Касим, госпожа, – подавленно откликнулась рабыня.

– Верно, – чуть усмехнулась Небахат Султан. – Став султаншей, я выбрала тебя среди множества рабынь и приблизила к себе. Все эти годы ты была мне надежной опорой. Лишь тебе я могла доверять в этом дворце, полном лжи и интриг. Но ты предала меня, Джайлан.