Закат Советской империи. От Брежнева до Горбачева. 1966–1991

— Моя новая задача состояла в том, чтобы найти десятка два человек, на которых можно было положиться. Я их нашел. Я не снимал этих людей с их места работы во внешторговых структурах, а просто включал в свою орбиту, нацеливал на дополнительные вопросы. Они стали переключаться с конкретных коммерческих операций на серьезные и перспективные оперативные дела. Мы должны были работать стерильно чисто. Ни в коем случае нельзя было допустить того, что кого-то из нас схватят за руку. Мировой скандал будет. Мы опозорим страну, запятнаем навсегда Торгово-промышленную палату, дадим пищу нашим идеологическим и военным противникам.

Поэтому я учил ребят: суют тебе шифр — не бери. Тебе предлагают информации семь верст до небес и все лесом, а ты не слушай никого, никаких документов не бери. Живи своей головой: что у тебя в ней задержалось, о том и доложи, не задержалось — не ври. Я предупредил Юрия Владимировича:

— Мне бы не хотелось, чтобы вы ждали от меня каких-то диковин, неожиданных результатов, чтобы продемонстрировать моментальный эффект от новой структуры».

В первое время «Фирма» не отличалась результативностью. Зарубежные коммерсанты, приезжавшие в СССР для подписания контрактов, если и проявляли интерес к предлагаемой дружбе — выгода в обмен на информацию, — но только до той поры, пока деньги не оказывались на их счетах, и тут же начинали бегать от советских друзей как черт от ладана, а чаще всего переставали приезжать в Москву.

Не приносили большой пользы и командировки сотрудников «Фирмы» за рубеж. Сам генерал выезжал достаточно часто, но даже его немалый опыт не всегда помогал заполучить информированного друга. Не удалось наладить неформальные отношения с одним из известных французских кутюрье.

Во время визитов в Париж Питовранов встречался с ним, но «никаких полезных разговоров не получилось». ЕП говорил об этой неудаче с сожалением даже много лет спустя. Но у него было давно заготовлено оправдание: «С ним и не стоило устанавливать доверительные отношения. Мерзкий педераст, знаете ли. Растлевал все вокруг себя».

Для Питовранова и Андропова стало очевидным, что личная разведка председателя КГБ нуждается в постоянно действующих резидентурах за рубежом. И с этого момента началась полоса значительных разведывательных успехов.

Самой важной победой стало привлечение в число друзей организации Питовранова одного из самых информированных американских политиков, который сообщал такие сведения, что их без промедления напрямую докладывали Брежневу. Так он сообщил, что один из видных советских дипломатов, член ЦК КПСС, сотрудничает с американской разведкой.

Андропов приказал перепроверить информацию, и выяснилось, что у посла часто появляются дорогие вещи и он говорит, что это подарки знакомых. Траты посла значительно превышали не только зарплату, но и те средства, что главы советских диппредставительств умудрялись присваивать из представительских денег (Яковлев, Шеварднадзе или…?). Андропов доложил об этом Брежневу, но генсек знал, что между послом и Андроповым была давняя неприязнь, и не поверил ему.

— Среди членов ЦК не может быть предателей! — заключил Леонид Ильич.

— Юрий Владимирович не согласился, — вспоминал Питовранов, — но в споры не полез и, вернувшись на Лубянку, порвал документ на глазах своего зама Виктора Чебрикова.

«Фирма» также удачно работала в Японии. Успех был обеспечен тем, что сотрудники резидентуры «Фирмы» стали снабжать информацией о ситуации в мире перспективного японского политика, и он быстро продвинулся во власти, обеспечив Андропова полной информацией о политике Японии.

Во Франции заведовал филиалом «Фирмы» большой знаток страны и особенностей французской души. В результате были завербованы многочисленные политики, бизнесмены, их родственники, жены и любовницы. Поэтому, когда в 1970-е годы Брежнев и другие руководители СССР собирались с визитом в Париж, они точно знали, что будут просить французы на переговорах и до каких пределов они готовы отступить.

В Москве Питовранов познакомился с одним из высокопоставленных западных дипломатов, аккредитованных в столице СССР, и начал помогать ему во всех личных и служебных делах. Благодарность дипломата о внутреннем устройстве недоступных для КГБ частей иностранных посольств оказалась бесценной. Сообщал он также о содержании разговоров между высокопоставленными зарубежными дипломатами по вопросам политики США и НАТО.

Однако «Фирме» не удалось укрепиться в Британии и Германии сотрудник Питовранова, учил немецкий в школе у преподавательницы-еврейки, не вызывал доверия у немцев. Кроме того, недостатком «Фирмы» было и то, что она была личной разведкой Андропова, который сам ставил перед ней оперативные вопросы, создав для отдела «П» отдельный бюджет и независимые от КГБ каналы связи с представителями за рубежом.