Заказное убийство (сборник)

– Нет, как я уже говорил, у нее было что-то вроде истерики. Она... Потом, когда я увидел тело, я понял, что она... звонила именно поэтому. – Он вновь остановился, на этот раз, чтобы собраться с мыслями. – Когда она повесила трубку, я попробовал позвонить сам, но ответа не было, поэтому я отправился на квартиру. И нашел молодого Тайера.

– Как вы проникли внутрь? – спросила я с любопытством.

– У меня есть ключ. Этот ключ дала мне Анни, когда въехала в эту квартиру, но я никогда еще им не пользовался. – Порывшись в кармане, он вытащил ключ. Посмотрев на него, я пожала плечами.

– Так это было во вторник вечером?

Он кивнул.

– И вы пришли ко мне только в среду вечером?

– Я ждал, надеясь, что кто-нибудь найдет тело. Но никаких сообщений не было – тут выбыли правы. – Он грустно улыбнулся, и его лицо сразу стало симпатичнее. – Я надеялся, что ваш отец, Тони, все еще жив. Я не разговаривал с ним много лет – он так меня пропесочил за тот случай с Елинеком, я даже не думал, что в нем может быть столько злости, – но это был единственный человек, на чью помощь я мог бы надеяться.

– Почему вы не вызвали полицию? – спросила я.

Его лицо вновь замкнулось.

– Я решил этого не делать, – сказал он.

Я призадумалась.

– Вы, очевидно, хотели иметь свой собственный источник информации и считали, что ваши осведомители среди полицейских не смогут вам помочь.

Он промолчал.

– Есть ли у Точильщиков пенсионный фонд, как-то связанный с Форт-Диаборнской трастовой компанией? – спросила я.

Мак-Гро вновь побагровел.

– Оставьте в покое наш пенсионный фонд, Варшавски. И без того под него подкапывается множество всяких стервецов. Не хватало еще и вас.

– Есть ли у вас какие-нибудь финансовые дела с Форт-Диаборнской трастовой компанией?

Я почувствовала, что опять попала в больное место, но он энергично отрицал, что у них есть дела с этой компанией.

– А как насчет страховой компании «Аякс»?

– Что вы хотите знать?

– Пользуетесь ли вы их страховыми услугами?

– Не знаю. – Лицо его словно окаменело, он смотрел на меня хмуро и холодно; так, несомненно, он смотрел на Тимми Райта из Канзаса, из 4318-го отделения, когда Тимми потребовал, чтобы у них провели справедливые выборы (через две недели Тимми выудили из Миссури). Сейчас выражение лица у него было по-настоящему угрожающим.

– Так что же насчет пенсий? «Аякс» играет важную роль в пенсионных делах.

– Оставьте мой кабинет, Варшавски. Я нанял вас для того, чтобы вы нашли Аниту, а не для того, чтобы совали нос не в свои дела. Уходите и больше не возвращайтесь.

– Вы не хотите, чтобы я нашла Аниту? – спросила я.

Мак-Гро внезапно сник и обхватил голову руками.

– Я просто не знаю, что делать.

Я посмотрела на него с сочувствием.

– Кто-то вас здорово прихватил?

Он покачал головой, но ничего не ответил. Только посмотрел на меня, и я увидела, что его лицо приобрело землистый оттенок.

– Варшавски, я не знаю, где Анни. И не хочу знать. Но хочу, чтобы вы ее нашли. А когда вы ее найдете, сообщите мне, все ли с ней в порядке. Вот вам еще пятьсот долларов на неделю. Когда деньги кончатся, приходите опять.

Это было неформальное извинение, и я его приняла.

Я остановилась на Барб и зашла перекусить в «Бар-Би-Кью». Оттуда я связалась со своим автоответчиком. Ральф Деверё спрашивал, не встречусь ли я с ним в «Картвиле» в семь тридцать. Я позвонила ему и спросила, не выяснил ли он чего-нибудь о работе Питера Тайера.

– Послушайте, – сказал он, – скажите мне свое имя. Не могу же, черт возьми, я называть вас Ви.Ай.?

– Англичане именно так и поступают. Вы что-нибудь обнаружили?

– Ничего. Да я и не искал – тут не может быть ничего интересного. Потому что этот парень не работал над засекреченными темами. И знаете почему, Ви.Ай.? Потому что страховые компании избегают подобного рода тем. Наша деятельность со всеми ее результатами и доходами регулируется только сорока семью штатными и федеральными агентствами.

– Ральф, меня зовут Виктория, друзья называют меня Вик. И никогда Вики. Я знаю, что страхование не ваше профессиональное занятие, но оно представляет широкое поле для всяких махинаций.

Последовало многозначительное молчание.

– Нет, – сказал он наконец, – нас, по крайней мере, это не касается. Мы не имеем права подписывать чеки и какие-либо важные распоряжения.

Я хорошенько обдумала его слова.

– А вы не знаете, не курирует ли каким-нибудь образом «Аякс» пенсионный фонд Точильщиков?

– Точильщиков? – откликнулся он. – Но какая может быть связь между этими бандюгами и Питером Тайером?

– Не знаю. Но, может, вы работаете с их пенсионным фондом?

– Сомневаюсь. Это страховая компания, а не какая-то шарашкина контора.

– А не могли бы вы это выяснить точнее? Для меня. И не могли бы вы еще выяснить, оказываете ли вы им какие-либо страховые услуги.

– Мы оказываем любые страховые услуги, Вик. Но мало таких, которыми мог бы воспользоваться профсоюз... Послушайте, – сказал он. – Это долгая история. Встретимся в семь тридцать в «Картвиле», и я прочитаю вам целую лекцию. Если хотите, в стихах.

– О'кей, – согласилась я. – Но, пожалуйста, все же поинтересуйтесь этим.