Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Недолговременный эксперимент с казачьим округом показал, как армия (или, по крайней мере, некоторые ее представители), находясь в сфере своей компетенции, может игнорировать министерство оккупированных восточных территорий и другие ведомства в Берлине. Он также показал некоторым немецким чиновникам, что там, где советскому населению предоставляется шанс решить самостоятельно свои проблемы, это не только не приводит к бедствию, но население бывает расположенным более открыто сотрудничать с немцами. Когда войска Клейста оставили Кубань[56], значительное количество казаков присоединилось к этому исходу, и в конце 1943 г. более чем 20 тысяч казаков, или, скорее, людей, заявлявших о себе, что они казаки, воевали в различных поддерживаемых немцами формированиях.

Политика Германии в отношении казаков так и не была окончательно прояснена. В то время как большинство ведомств, в том числе и министерство Розенберга, считали, что «казаки не являются национальностью» и не заслуживают особого к себе отношения, армейские круги не столь ревностно относились к нацистской проверке на расовую чистоту, часто вследствие практических причин: начинала давать о себе знать нехватка солдат. Меньшая часть казаков и немцев, однако, пошла дальше. Они утверждали, что «в соответствии с результатами последних исследований казаки потомки смешения двух рас: нордической и динарской… и тем самым они сохранили сильные кровные связи со своей первоначальной немецкой родиной». Эта «теория», смехотворная и фантастическая, была воспринята теми казаками-националистами, которые выступали за создание «гото-черкесского» государства, «Великой Казакии», простирающейся от центральных областей Украины до реки Самары или даже до Эмбы».

На деле преобладал армейский утилитарный подход. Казачий представитель убедил Кейтеля и Розенберга принять единое воззвание к казакам. Этот манифест, принятый 10 ноября 1943 г., обещал казакам вернуть им родные земли и привилегии, включая минимальную автономию и частное владение землей. До тех пор пока они не вернутся домой, Германия становилась их протектором. Манифест, уникальный для восточной политики Германии, указывал на смену тактики. Исключение казаков из разряда «унтерменшей» было сделано по причине военной необходимости, и прежде всего потребности в солдатах. Готовность немецких властей давать радикальные (с точки зрения наблюдателя 1941 г.) и неортодоксальные обещания представителям любой социальной группы советских граждан свидетельствовала о решительном сдвиге в политике Германии. О переходе от оккупационной политики к политике привлечения на свою сторону тех советских граждан – в воинских частях, трудовых восточных лагерях и лагерях для военнопленных, – что еще оставались под немецким господством.

Часть третья Проблемы и практика

Глава 15 Экономическая политика: цели и перспективы нацистов

Цели Германии в экономике

Постоянное и трудно скрываемое стремление Германии овладеть ресурсами Восточной Европы свидетельствовало о ее намерении эксплуатировать их во благо рейха. Ради достижения этой цели были сформированы перспективные планы колонизации и сиюминутные планы их использования для поддержания германской военной машины. Интересы местного населения не принимались во внимание. Критерием политики на Востоке, который Берлин определил в своих основных экономических директивах и указаниях (Коричневая и Зеленая папки), было «благосостояние германского рейха и его народа».

Традиционный немецкий взгляд на комплементарные роли в экономике индустриальной Германии и аграрной России оставил свой след в первоначальных планах 1941 г. В противоположность предыдущим проектам, основанным на взаимной выгоде, новый подход – развитие только сельского хозяйства на Востоке и отказ от развития промышленности – превратился в чисто колониальный. Как выразился один высокопоставленный чиновник министерства оккупированных восточных территорий Тер-Недден, Восток снабдит Европу сырьем, а в обмен Германия будет посылать туда промышленные товары.

Эти цели зависели не только от отношения нацистов к одной России. Теория «большого пространства» (Grossraum) предполагала ограничение экономических функций «низших» территорий, к которым кроме СССР относились Польша, Югославия, Румыния, и сведения их к более примитивным процессам, в основном к добывающим отраслям экономики: сельскому хозяйству, горнодобывающей промышленности и эксплуатации сырьевых ресурсов. Политическая цель этого подхода была весьма прозрачна, она заключалась в сосредоточении более высокоразвитого производства в Германии, прежде всего тяжелой индустрии и контроля за финансами.