Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Даже после принятия обязательных директив для рейхскомиссариата «Украина» начальник его сельскохозяйственного отдела Хельмут Кернер продолжал препятствовать их исполнению. В июне 1942 г. он зашел так далеко, что заявил протест Рикке против директивы министерства оккупированных восточных территорий, требовавшей гуманного отношения к украинскому населению. Он был убежден, так же как Кох и Даргель, что только принуждением можно заставить украинцев работать, и поэтому декрет мог вызвать «значительное снижение производительности труда у украинцев». Когда Шиллер пожаловался в Берлин на деятельность Кернера, тот всячески старался помешать ему. В итоге в апреле 1943 г. Рикке сделал ему строгий выговор за намеренную задержку в выполнении распоряжений Берлина, касавшихся проведения реформы.

Трагический, а возможно, и фарсовый аспект противостояния заключался в том, что намечаемые перемены на Украине были столь незначительны, что производили впечатление их полной бессмысленности. В 1942, первом году реформ, колхозы здесь стали называться «общинами», как это и происходило повсюду. Только «от 10 до 20 процентов» общин были выбраны для последующего их преобразования в товарищества, а затем этот показатель упал до 10 процентов. Фактически к маю 1943 г. число общин, ставших товариществами, в различных районах рейхскомиссариата «Украина» колебалось от 8 до 16 процентов. На 1943 г. было намечено преобразовать еще 20 процентов общин. К концу 1943 г., по сути завершающего года оккупации самых богатых районов рейхскомиссариата, менее чем половина земли была передана индивидуальным хозяйствам для совместной ее обработки. О последующем этапе – организации частных хозяйств – даже не было разговора. Таким образом, масштаб изменений был самым незначительным именно на той территории, которая в наибольшей степени отвечала за поставки зерна. Политики и экономисты по обоюдному согласию придерживались близорукой тактики, которая уменьшила масштабы и влияние аграрной реформы.

Дело было не только в догматическом упорстве Коха, что замедлило процесс реприватизации хозяйств на Украине. Аналогичные директивы принимались на сопредельных территориях военной администрацией. В регионе, имевшем те же самые условия, хозяйственная инспекция «Юг» (позднее известная как Дон-Донецкая) первоначально проводила ту же самую политику постепенных и зачастую чисто внешних преобразований, чья практика была идентичной практике в рейхскомиссариате «Украина».

Области дефицита сельскохозяйственной продукции и аграрная реформа

Особая ситуация складывалась в северных областях, где наблюдался дефицит сельскохозяйственной продукции. Некоторые немецкие чиновники, такие как доктор Ваймерт, начальник особого штаба тылового района группы армий «Центр», и барон фон Врангель, прибалтийский немец, работавший в сельскохозяйственном отделе хозяйственной инспекции «Север», выступали за немедленный роспуск колхозов. Северными областями, игравшими менее важную роль в поставках продукции для рейха, управляла местная администрация. Поскольку земли здесь были менее плодородными, чем на Украине, возможное резкое снижение продуктивности в результате отмены колхозов не имело решающего значения. Для экономистов из экономического штаба «Ост» он имел скорее теоретическое значение. По свидетельству Шиллера, в Белоруссии и областях в тылу групп армий «Север» и «Центр» «ландшафт однообразный; леса и кустарники чередуются с полями и болотами. Это осложняет общинное использование земли, и оно теряет свои преимущества. В таких случаях предпочтителен раздел на индивидуальные участки».

Основные положения декрета об аграрной реформе быстро проводились в жизнь в той части Белоруссии, что находилась под гражданским управлением. Уже в апреле и мае 1942 г. первые 1400 хозяйств были реорганизованы непосредственно в 5300 товариществ, охватывавших 123 тысячи домовладений. За ними последовали другие, так что к концу года, когда на Украине только возникли первые товарищества, в Белоруссии все было закончено. Во многом там вернулись к системе чересполосицы и другим досоветским формам землевладения, чему явно способствовали сами крестьяне. В то же самое время площадь индивидуальных наделов значительно увеличилась и интенсивность их эксплуатации резко возросла.

В отличие от Украины, где засилье крайнего догматизма и террора мешало реальным переменам в сельскохозяйственных отношениях, в Белоруссии имелось больше возможностей для завершения реформы, хотя препятствий тоже хватало. Поголовье скота было незначительным, не хватало лошадей, что было следствием эвакуации и последовавшего затем хаоса. Был дефицит искусственных удобрений, и отсутствовала в достаточном количестве сельскохозяйственная техника. Принимая во внимание все эти трудности, недовольство крестьян «новым аграрным порядком» было все же разительно меньшим, чем на Украине.