Захваченный (ЛП)

— Это не должно повториться, Колтон, — говорит она срывающимся голосом.

— Потому что ты не хочешь, чтобы это повторилось? Или потому, что ты так одержима идеей репетиторства? Или, — продолжаю я, — потому что ты боишься, что, если я тебя трахну, тебе это понравится?

Она не отвечает. Я смотрю, как она одевается: сначала лифчик, затем рубашка и, наконец, юбка. Всё время думаю, что мне следует просто конфисковать ее одежду и оставить ее здесь со мной.

— Мне пора, — бормочет она. — Я была здесь слишком долго. Твои соседи по комнате могут что-то заподозрить.

Я достаю свои шорты, но не надеваю их.

— Тебе не нужно уходить. — Боже, я говорю как цыпочка. Я прочищаю горло и говорю решительно. Низким голосом. Более мужественным. — В смысле, тут ничего подобного.

Выражение ее лица противоречиво, как будто она разрывается между пребыванием и уходом. Это очень неловко, черт возьми. У меня никогда не было разговора после секса. И это даже не было сексом. Объем моих разговоров с девушками, которых я трахал, звучит примерно так: «Закрой за собой дверь, когда будешь уходить. Мне нужно немного поспать».

Боже, какой я мудак.

— Нет, мне нужно идти, — настаивает она. Она избегает смотреть мне в глаза. Дерьмо, может быть, всей этой ерундой с отмечанием моей территории я перешёл черту. Но я не могу себя сдержать, когда я рядом с ней. У меня такое чувство, какое-то первобытное, будто она принадлежит мне.

Это звучит чертовски безумно, правда.

— Да, — ворчу я, небрежно пожимая плечами, будто то, что только что произошло, совершенно нормально. Как будто каждый день я дрочу перед девушкой и кончаю на ее киску. Десять секунд назад я говорил ей, что делать, приказывая ей снять одежду и ласкать себя пальцами передо мной. Теперь, после этого, я чертовски нервничаю. Я, Колтон Кинг, нервничаю.

Эта девушка делает меня чертовски неуверенным.

— Да.

— В любом случае. Ты знаешь. Что угодно, — бормочу я в ответ.

Так держать, Колтон. Не нашёл ничего более правильного сказать, после того как дрочил на девственницу.

Кэсси забавляясь смотрит на меня.

— Да. Хм. Что угодно. Увидимся на уроке.

Я получаю свои яйца обратно. Ебать если это не её не-трогай-меня херня. Это была глупая затея. Я притягиваю ее к своему обнаженному телу, прижимая ее бедра к моему члену.

— Колтон, — шепчет она, предупреждающе.

Я не позволяю ей говорить. Я прижимаю свои губы к ее, и она тает напротив меня, когда ее язык находит мой. Я целую ее, мои руки немедленно подтягивают края ее юбки, чтобы я мог провести руками по ее коже, обхватить ее задницу.

Да, не трогать ее было чертовски глупой идеей. Я не хочу перестать прикасаться к ней.

— Колтон!

Это был не голос Кэсси.

Я отстраняюсь от Кэсси, которая смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Кто это? — она шепчет.

Теперь я стону громче.

— Секундочку, мама.

Выражение лица Кэсси превращается в панику.

— Это твоя мать? — она шепчет, ее голос поднимается на октаву даже в шепоте.

Я закатываю глаза и натягиваю свои шорты с карманами. Отличное время, мама.

— О, не беспокойся обо мне, сладкий зайчик, — кричит моя мама за дверью. — Я просто даю тебе знать, что я приехала пораньше и иду на кухню. Вам, мальчики, нужна хорошая еда.

Кэсси кладет руку на свой рот, чтобы скрыть смешок.

Я натягиваю свою футболку на голову.

— Не смейся, — говорю я. — Тебе не нужно иметь с ней дело.

Кэсси фыркает.

— Как скажешь, сладкий зайчик.

— Это ещё пустяки, — ворчу я. — Когда мы с Дрю росли, она называла нас сладкий зайчик и сладкий зайчик-два.

— У тебя есть брат? — спрашивает Кэсси. Она наклоняется, чтобы взять сумку и надевает ремешок на плечо.

— Он мой близнец, — говорю я ей. — Сейчас он в Южной Каролине.

— Играет в футбол? — спрашивает она.

— Бейсбол.

Она скользит ладонями по ткани своей юбки.

— Я выгляжу…?

— Как только что кончившая, — заканчиваю я за нее.

Кэсси бросает сумку на пол.

— Боже мой, мне нужно вымыть руки, — выпаливает она, вбегая в ванную. Когда выходит, она смущенно смотрит на меня. — Ты уверен, что ничего не указывает на то, что произошло между нами?

— Ты выглядишь такой же чистой, как снег, — говорю я.

— Забавно, — стреляет она в ответ. — Ты настоящий комик.

Выйдя из своей комнаты, я смотрю через лестницу и вижу, как моя мать направляет моих соседей по комнате, чтобы помочь с выгрузкой пакетов с продуктами.

— Мальчики, вас устроит спагетти? — я слышу, как она спрашивает, когда она несет две буханки хлеба через гостиную.

— Черт, да, миссис К, — отвечает Эмметт. — Есть ли печенье в одном из этих контейнеров?

Моя мама замечает меня, спускающегося по лестнице, и сразу же отдает буханки хлеба Джек-оффу, когда он проходит мимо нее. Она визжит:

— О, мой малыш, Колтон! — пропевает она своим густым южным акцентом с распростёртыми объятиями.

Позади себя я слышу хихиканье Кэсси.

Да, совсем не стыдно, что твоя мать появляется, когда ты находишься на полпути к удовлетворению своим репетитором, а потом она зовет тебя своим «малышом» прямо перед ней.