Захват Хассании (СИ)

Пашка мощно ударяется плечом по невидимой защите и укоризненно смотрит на меня, прости, не успел крикнуть, знаю, больно, но это всё потом разберём. А сейчас надо думать, что предпринять. Хотя, чего уж особенно голову ломать? За несколько штрихов замуровываем с Принцем воинственных нетоварищей и отбираем оружие. Всё!... Только теперь оглядываюсь, вижу знакомые места и закрываю Дверь. Прибыли. Никто не выходит, хассаны орут, приходится применить к ним временное удушение, главное сейчас - не удавить... Один раз... Другой... Стоит только снять удушение, начинаются вопли... Но и трупы мне не нужны... Международный конфликт с убийством - повод к войне! Приходится вязать. К старинному способу добавляется петля в зубы. Стонать и мычать можно, а кричать - нет!

Раз уж все связаны, сам бог велел усадить товарищей в кружок и поставить стенку кольцом. Собрали луки, оружие. Обыскивать не стали, всё равно сейчас уйдём... Принц пошел рисовать в дальнюю часть сада... Вдруг ещё раз придётся приземляться, я не хочу ещё одну стрелу в руку! И этой достаточно. Больно ужасно! Может яд какой-нибудь? Непохоже... Давно бы уже корчился от пены изо рта... Откуда у бедного жандарма яд? Да и своих можно ненароком зацепить...

Осторожно зашли в дом и лишь на втором этаже, где когда-то мы с Пашкой спали прямо на полу, на ковре увидели туго скрученные верёвкой виток к витку женские фигурки Чилсары и Апа, вокруг которых вяло ползали голодные малыши... Увидеть нас все они ожидали меньше чем даже самого Падишаха, поэтому со слезами на глазах замерли в столбняке и вдруг расплакались обе сразу, а за ними и дети. "Когда ж эта парочка успела настрогать второго?" - мелькнула мысль, но другой вопрос был сейчас более важным, "Где Айлар?!" ... Прости, друг, я трогаю твою красавицу, но руки и ноги её застыли в синяках, оставленных верёвками, нужно их растереть, а немного погодя, ожившая мать делает эту работу ... Добрая женщина, которой столько выпало в жизни неприятностей...

Надо уходить. Как я и думал, родственники боятся взять изгоев к себе, кому нужны тхарат со стрелами, ожидающие твоего любимца? Говорю Апа, что мы заберём всех в Белый город, а жизнь потом покажет, кого куда... Она тихо и безнадёжно кивает головой. Главное, чтобы маленькие дети были живы. Думаю, как и любой, впервые попадающий в Дверь, она просто не понимает, куда её ведут... А идём мы в сторону от пленников, чтобы не видели колдовства, туда, где крохотным водопадиком струится от соседей ручей и где Принц заканчивает свою зарисовку около приметного обломка скалы...

Здесь, как всегда, темнеет быстрее, чем на сияющих сейчас вдали склонах холмов, я спешу, потому что не уверен в своих силах после серии неудач, но совершенно напрасно, это же моя главная Дверь! Она открывается мгновенно, мы с Принцем подхватываем детей, проходим, выныриваем в моём дворе, и обернувшись, принимаем за руки драгоценный груз, который сзади силой подпихивает Пашка... Вот он и сам протискивается, показывая мне кулак за удар о стенку, а я закрываю волшебный проход, рассматриваю лужицу крови под левым башмаком и к его полному удовольствию тихо выпадаю в обморок... Стрела сделала своё дело... Голова улетает в бесконечность и летит, летит... То прямо, то по спирали, и так бесконечно...

Очнулся от сильного озноба. Меня трясло как на старой телеге, мчащейся по булыжнику. Тело затягивалось в тугую, плотную массу тряслось, тряслось... А надо мной синхронно тряслись сбившиеся в кучу лица моих любимых, почему-то трагически растерянных...

- Ч-т-т-о случи-чилось?

- Ты всю ночь вот так валяешься...

- А гэ-гэ-где дэ-доктор?

- Вот торчит... Он тоже не знает...

- Простите, кларон... Я знаю... Но никогда этого не делал...

- Ды-доктор... В-вы что, издеваетесь?

- Делать мне больше нечего... Когда я учился, войн не было... Пробовал на аргаках, и то уже дохлых... Мне доставалась одна поножовщина... Резаные, колотые раны...Промыл, зашил и всё. В гарнизонах по-своему развлекаются... Я боюсь задеть нервы, сухожилия...

 -Т-так чтто же мне?! Подыхать от Вы-вашего страха?! Уб-берите ж-женщин и н-начинайте... Пр-промойте инструмент, руки... Один надрез и тащите эту г-адость, потом зелья туда побольше...

-Не надо, кларон, я это всё знаю...

Блаженная слабость моего организма, очередной обморок, и на этот раз помогла избавиться от боли, отключив сознание... Очнувшись вечером я нашел себя в постели с кожаным коконом на больном месте, видимо, защищающим повязку. Доктор, всё же знал своё дело, кожа была обработана, аккуратные отверстия сделаны пробойником, а не каким-нибудь кривым ножом, через них как шнурки на ботинках змеился стягивающий шнурок, как будто шепча: "Выздоравливай". Тело ещё горело от воспаления, рана пульсировала и колокольным звоном отдавалась в мозгу, но внутренний голос подсказывал, что главная беда позади...