Захват Московии

«О, очень интересно!.. Надо на занятиях по разговорной речи сообщить», — подумал я, но сказал совсем из другого семинара:

— Стол о четыре ноги — и то спотыкнается…

— Да, пора.

Разлили без остатка, выпили. Желудок начал шептать, что макароны могут быть очень вкусны, но мозг отдавал другие приказы:

— Матвеевич… Самуилович… у вас где-что кушать-выпить-купить есть? Я уже два дни не ем… не ел… не емши… Вот. — Я вытащил из бумажника деньги, положил на стол. — Тысяча триста… почти… так человек сказал в пункте… Может, вы сами…

Увидев деньги, старик бодро встрепенулся, аккуратно и бережно, как ветеран в саду, взял 1000-рублёвую в пальцевую щель:

— Что брать?

— Не брать, а взять. Ну, сами… Я не знаю… ливрейные… нет, ливровые пирожки не надо, опасно. — Я вспомнил Виталика. — А я пока позвоню, в отель к папе, узнаю, что он сделал…

— А что, папа тоже в отъезде?

— Нет, это отель так называется, «У папы»…

— Ваш, что ли, отель? Собственный? Папин?

— Нет, в шутку. — Я не знал, как это объяснить. — Ну, отель папы…

— О как… люди свои отели имеют… Звоните! — Он переставил поближе телефон, надел кое-как свой клетчатый клифт, ушел к вешалке и уже оттуда, из-за косогора, спросил: — Вы как больше любите — водку вином или пивом полировать?

— Никаких. Чистая водка… Без прибонбонов! — громко сказал я, чтобы он услышал.

— Есть, товарищ-геноссе! — донеслось до меня и не удивило: хорошо, что не фюрер! Нет, за Гитлера я пить никогда не буду!

Он хлопнул дверью, а я набрал папе, который сообщил, что всё в порядке — карту он закрыл. Я начал говорить о деньгах, но он, что-то услышав в моем голосе, сказал, что деньги он мне лучше вышлет завтра, и где я вообще нахожусь, чем занимаюсь, и не лучше бы мне пойти сейчас лечь спать:

— Ich wusste, das du in diesem verdammten Russland Wodka trinken wirst!

— Nein, Papi.

— Und sei vorsichtig mit den Frauen!

— Ja, Papi.

— Vergisst nicht Joggi!

— Gut, Papi, ich melde mich!

— Na, hoffentlich! [24]

Ха, помнить о Йогги!.. Я помню. Это наш сосед, Йогги. Он водил большие автобусы, с музыкантами, рок-группами, один раз даже «Rolling Stones» возил, правда, недолго и без Мика Джаггера; автобусы были огромные, двухэтажные, с душем, баром, постелями, где в пути валялись пьяные музыканты. Как-то в Гамбурге Йогги сильно выпил с «Dire Straits», въехал на какую-то гигантскую стройку в порту, заблудился, застрял и сам вызвал полицию. Суд предложил на выбор: или лишение на два года, или отправить на Украину, как мера воспитания (сейчас это у нас принято — по ARD показывали, что плохих немецких подростков посылают, например, на Байкал, в Сибирь или в Африку, чтобы они там исправлялись, а потом ценили свою родину).

Йогги выбрал Украину — и совсем не прогадал: день и ночь ел борщ и общался с украинскими девушками, даже выучил несколько слов: «горилка», «мясо», «сметана», «красивая», «пить», «соль», «сало», «вареники», «гарна шкира»… Потом, правда, уже в Германии попал со своей лингвистикой в глупую ситуацию: познакомившись в Мюнхене в кафе с русской туристочкой, решил блеснуть знанием русского и сказал, гладя её по руке: «Красива шкира!» — она обиделась: «Что? Я шкура?» — он сказал: «О, нет, нет, красивая мяса!» — на что она дала ему легкую пощечину и убежала… (как потом выяснилось, русское слово «кожа» действительно происходит от праславянского «kozja», то есть «козья шкура»). Он теперь, кроме чистой водки, ничего не пьёт и утверждает, что водка — самая полезная: печень чистит и уничтожает все микробы в организме и микроорганизмы в микробах…

Я попробовал макароны, но больше не захотел. Походил по комнате. На столе лежал открытый словарь. Я заглянул в него. Значит, старик говорит — «воровство». Да, на «воровство» много, целая страница… У нас в немецком одно угрюмое «stehlen» и укромное «klauen» — и всё, а тут!.. И как много диалектизмов, идиом!.. Зачем идиш при таком переизобилии?.. И как-то непатриотично даже… Ну, ворам виднее… Я стал читать: