Закхей (пер. Кившенко)

Кнутъ Гамсунъ Закхей

I

Глубокая тишина, царитъ надъ всей преріей. На много миль кругомъ не видно ни домовъ, ни деревьевъ, только пшеница и высокая зеленая трава колышатся повсюду, куда только достигаетъ глазъ человка. Далеко, такъ далеко, что они кажутся такими маленькими какъ мухи, виднются лошади и люди — это косцы. Они сидятъ на своихъ косилкахъ и косятъ траву — рядъ за рядомъ. Единственный звукъ, который слышится тамъ, это стрекотаніе кузнечиковъ, но когда втеръ измняетъ направленіе и дуетъ прямо, изрдка раздается и другой звукъ — однообразный хлопающій шумъ косилокъ гд-то тамъ, далеко на горизонт. А иногда кажется, что этотъ звукъ раздается поразительно близко.

Это Вилиборійская ферма. Она стоитъ въ совершенномъ одиночеств на дальнемъ запад, кругомъ нтъ ни сосдей, ни какой бы то ни было видимой связи съ остальнымъ міромъ, и ближайшій городокъ отъ нея въ нсколькихъ дняхъ ходьбы. Вс постройки фермы походятъ издали на небольшія скалы, поднимающіяся изъ безконечнаго и необозримаго моря пшеницы.

Ферма необитаема зимою, но съ весны до самыхъ позднихъ чиселъ октября тамъ живетъ боле семидесяти человкъ рабочихъ, занятыхъ воздлываніемъ пшеницы.

Три человка работаютъ на кухн,- поваръ съ двумя помощниками, — а въ конюшняхъ стоятъ, кром большого числа лошадей, двадцать ословъ. Но во всей Билиборійской ферм нтъ ни одной женщины — ршительно ни одной.

Солнце жжетъ при 102 градусахъ по Фаренгейту. Небо и земля какъ бы содрогаются отъ этой страшной жары, и ни единое, даже самое слабое дуновеніе втерка не охлаждаетъ воздуха. Солнце иметъ видъ какой-то огненной трясины.

И здсь, у построекъ, господствуетъ та же тишина; только изъ огромнаго, крытаго дранками сарая, служащаго одновременно кухней и столовой, слышатся голоса и шаги повара и его помощниковъ, которые, повидимому, сильно заняты своимъ дломъ. Они поддерживаютъ огонь подъ огромной плитой, подбрасывая въ него большія охапки травы, и вмст съ дымомъ, поднимающимся изъ трубъ, вылетаютъ искры и пламя.

Когда пища готова, ее вливаютъ въ большіе цинковые сосуды и нагружаютъ на телги. Затмъ въ эти телги впрягаютъ ословъ, и поваръ съ помощниками везетъ рабочимъ обдъ въ прерію. Поваръ — толстый ирландецъ лтъ сорока, сдой, съ военной выправкой. Онъ наполовину обнаженъ: воротъ его рубашки широко открытъ, и виднющяся оттуда грудь походитъ на жерновъ. Весь свтъ называетъ его Полли, потому что лицо его сильно напоминаетъ попугая.

Поваръ былъ солдатомъ гд-то на юг; онъ иметъ склонность къ литератур и уметъ читать, поэтому онъ взялъ съ собой на ферму псенникъ и старый номеръ газеты. Никому не позволяетъ онъ дотрогиваться до этихъ сокровищъ; они лежатъ у него на кухн подъ рукой, чтобы каждую свободную минуту имть возможность пользоваться ими, и дйствительно, онъ съ безпримрнымъ усердіемъ занимается ихъ чтеніемъ. Однажды Закхей, его негодный землякъ, — почти слпой и всегда въ очкахъ — завладлъ его газетой съ намреніемъ почитать ее. Напрасно было бы предложить Закхею обыкновенную книгу, напечатанную мелкимъ шрифтомъ: маленькія буквы расплывались передъ его глазами точно туманъ, но зато какое онъ испытывалъ наслажденіе, держа въ рукахъ газету повара и перечитывая объявленія, напечатанныя такимъ крупнымъ шрифтомъ. Но поваръ сейчасъ же хватился своего сокровища, отыскалъ Закхея на его койк и вырвалъ у него изъ рукъ газету. И между ними произошла злобая и комическая перебранка. Поваръ называетъ Закхея черноволосымъ разойникомъ и собакой. Онъ щелкаетъ пальцами подъ его носомъ и спрашиваетъ, видалъ ли онъ когда-нибудь солдата, и знаетъ ли онъ, какъ выглядитъ военный фортъ внутри? Нтъ, онъ этого не знаетъ. Ну, такъ пусть будетъ поосторожне!.. Да, видитъ Богъ, пусть онъ будетъ поосторожне! И пусть держитъ языкъ за зубами! Сколько зарабатываетъ онъ въ мсяцъ? Можетъ быть, у него есть дома въ Вашингтон? Или не отелилась ли его корова?

Закхей молча выслушиваетъ все это, а затмъ принимается обвинять повара въ томъ, что пища всегда недоварена, и что онъ подаетъ хлбный пуддингъ съ запеченными мухами.

— Проваливай къ чорту и возьми съ собой свою газету! Онъ, Закхей, честный человкъ, прочелъ бы газету и положилъ бы ее обратно. — Не стой здсь и перестань плевать на полъ, ты, грязная собака! — И подслповатые глаза Закхея, неподвижно устремленные на повара, кажутся на его распаленномъ гнвомъ лиц двумя стальными пулями.

Съ этого дня возгорлась смертельная вражда между обоими земляками.

Телги съ пищей направляются въ разныя стороны преріи, и каждая изъ нихъ должна накормить двадцать пять человкъ. Рабочіе сбгаются со всхъ концовъ, схватываютъ пищу и бросаются подъ телги, даже подъ ословъ, ища на время ды хоть какой-нибудь тни, хоть намека на тнь. Черезъ десять минутъ обдъ конченъ, все съдено. Надсмотрщикъ сидитъ уже въ сдл и приказываетъ людямъ приниматься за работу, а телги съ пустыми жестянками возвращаются обратно на ферму.