Заклятые любовники

— Хотите сказать, Хилкот планировал мое убийство заранее?

— Все более чем странно. Сестра и семейный врач Хилкотов уверяют, что он всегда отличался дурным нравом и нетерпимостью к порокам, коих по его мнению слишком много, но не жестокостью, граничащей с помешательством. Тем не менее, когда речь заходит о вас, он начинает вести себя как умалишенный. Берт подозревает, что баронет — всего лишь оружие, и я склонен с ним согласиться.

— Я… не понимаю. Зачем кому-то меня убивать?

— Они сделали ставку на заклятие, и проиграли. По всей видимости, расчет был на то, что вы погибнете сразу.

А ведь и правда. Я до сих пор помнила боль, словно с меня живьем сдирают кожу или окунают в кипяток. Змея должна была меня придушить, но то ли мои неоднозначные чувства к Винсенту сработали, то ли непробужденная сила помогла продержаться. Как бы там ни было, объятия с Рином закончились не настолько плачевно, как рассчитывал создатель заклятия.

Кто-то хотел ударить по репутации Винсента: он ни за что не признался бы, что в этом замешана его семья. Мертвая актриса, которая в прошлом здорово насолила герцогу де Мортену, смертельное заклятие на крови, привязавшее ее к нему — после такого общество отвернется даже от советника Ее Величества. Ему грозило заключение, если не смертная казнь.

По спине заструился холодный пот, но сильные объятия Винсента вселяли уверенность, и только потому я до сих пор не тряслась, как в лихорадке. Он крепче закутал меня в сюртук и прижал к себе — словно боялся, что я растаю в воздухе.

— Простите меня. Не стоило вам этого рассказывать.

Я замотала головой.

— Я рада, что вы рассказали. Винсент…

Он внимательно посмотрел на меня.

— Научите меня управлять магией. Да, я знаю, что это опасно, но…

— Нет.

— Почему?! — я попыталась отстраниться, только Винсент держал крепко. — Почему вы не хотите учить меня защищаться?!

— Потому что пробужденная в вашем возрасте магия опасна, и вы это знаете не хуже меня.

— Опаснее, чем убийца, который снова может поджидать меня где-нибудь?

— В Мортенхэйме вам ничего не грозит, а после утверждения реформы все это утратит смысл.

— Но…

— Луиза, это не обсуждается.

Де Мортен плотно сжал губы, и я поняла, что дальше разговор продолжать бессмысленно. Если он вбил себе в голову, что магия скорее причинит мне вред, чем сумеет защитить, ничто не заставит его изменить решение. Что же, и я не намерена сдаваться так просто: слишком живы в памяти воспоминания о том, как змея раздирала меня на части и как Хилкот сжимал мою шею. Винсент уверен, что сумеет защитить, но я привыкла знать, что могу постоять за себя сама.

11

В библиотеке царил полумрак. Плотные шторы были задернуты везде, кроме одного окна. Возле него, спиной к двери, ко мне и ко всему миру, сидела сестрица Винсента. Стянутые в пучок длинные волосы и темное платье — извечный образ, который на меня навевал уныние. Впрочем, сейчас не время поддаваться таким настроениям, особенно если собираюсь просить о помощи!

Еще месяц назад я сочла бы такой жест неудачной попыткой самоубийства, сейчас же просто не осталось выхода. У меня была целая ночь, чтобы поразмыслить на сей счет, и в конечном итоге я пришла к выводу, что Тереза не имеет никакого отношения к заклятию: уж очень рьяно она старалась выжить меня из Мортенхэйма и слишком искренне удивилась, что после истории с письмом Рина я объявилась здесь вновь.

О том, кто вынес кровь из хранилища, я упорно старалась не думать, потому что по коже сразу шел мороз. Ее Светлость была не в восторге от технологий, связанных с ними перемен и от настроений сына, к тому же запросто могла сообщить о том, что я покинула Мортенхэйм — чтобы в поезд успели подсадить Хилкота.

На этой мысли я слишком быстро шагнула вперед, зацепилась носком за край ковра и только чудом не распласталась по полу, замерев в странной позе: нагнувшись, руки разведены в сторону, словно решила из глубокого реверанса перейти в танец. Тереза вздрогнула и резко обернулась. Злой взгляд темных глаз привычно впился в мое лицо. Я приготовилась выслушать, что мне запрещено здесь бывать, но старшая сестра Биго внезапно поджала губы и вернулась к книге. Видимо, решила меня не замечать.

Я подобрала юбки и направилась к ней.

— Мне нужна ваша помощь.

Да, вот так сразу. А к чему время терять?

Наблюдать за тем как вытягивается лицо Терезы было даже забавно. Она растерянно заморгала, словно я сообщила, что Фрай стоит за дверью и приглашает ее на бал, прежде чем подозрительно сощуриться и вернуться к образу ведьмы.

— Вы ничего не путаете? Я вас терплю ради брата, но не собираюсь потакать вашим капризам. Попросите Лавинию, вы же теперь подружки.

Теперь удивляться пришлось мне: Тереза ревновала сестру?

— Она вряд ли сумеет мне помочь, — терпеливо объяснила я. — Лави еще ребенок.

— Я тоже вряд ли сумею вам помочь, — она сделала ударение на слове «вам» и отвернулась.