Заклятые любовники

Миссис Эпплгейт глухо застонала, а стоящий напротив мужчина ладонью размазывал кровь, сочащуюся из раны, по подбородку, щекам, по лбу. Разводы на искаженной гримасой злобы алебастровой маске, в темноте казались черными. Он снова бросился на меня: с безумной силой сумасшедшего. На глаза попалась висящая над кроватью картина, я вцепилась в нее, сорвала со стены, била наотмашь. Мужчина не удержался на ногах, повалился на пол, в проход между кроватями.

Всевидящий, револьвер! Мне нужен ее револьвер…

Вихрь магии ударил в грудь, словно рядом разорвался снаряд, меня швырнуло на кровать, выбило воздух из легких, под ребрами вспыхнул огонь. На миг я словно очутилась в бесконечном безмолвии, в Нигде. Тиски рук сдавили горло, выдавливая жизнь, лицо убийцы расплывалось перед глазами, а голос доносился издалека, словно уши мне забили ватой.

— Ваша жизнь грязна… — его дыхание со свистом вырывалось из груди: казалось, будто меня швырнули в клубок ядовитых гадин. — Грязна и отвратительна, мисс Фоссет. И смерть будет такой же…

Я слабо колотила руками по покрывалу, цепляясь за зеленый огонек мерцающей на ладони змейки. Вокруг заклубилась невиданная доселе неукротимая сила, сметающий все на своем пути ураган магии, в котором я была просто щепкой. Темнота взорвалась перед глазами очередной ослепительной вспышкой, и я поняла, что это конец.

5

Воздух полоснул горло тысячами лезвий.

Я захожусь в кашле, а в следующий миг надо мной склоняется Винсент. У него безумный взгляд: такой был у Себастьяна, когда мы с ним наткнулись на гнездо диких пчел. Странно сравнивать Винсента с Себастьяном, но именно братец приходит мне в голову, потому что в потемневших до черноты глазах я впервые вижу ужас. Отчаянный — такой ни с чем не спутаешь, это инстинкт, и мне в голову приходит смешная мысль: что это так напугало де Мортена? Додумать я не успеваю, потому что сознание начинает ускользать.

— Луиза, не смейте закрывать глаза!

Вспышка: кто-то зажег светильник в купе, теперь надо мной плавает перекошенное от страха лицо проводника.

— Что вы встали, как вкопанный?! — резким окриком де Мортена можно стадо зомби поднять, не прибегая к помощи некромантов. — Помогите женщине. Ее зовут миссис Ровена Эпплгейт.

Проводник исчезает из поля зрения, а де Мортен взбивает подушку, укладывая меня, при этом все еще умудряясь командовать:

— Принесите воды, а потом пригласите начальника поезда и господина Джефферса из третьего вагона. Живо!

Слышу чей-то стон. Негромкое:

— Миссис Эпплгейт…

И резкое:

— Со мной все в порядке! Делайте что вам говорят.

Пряный запах, смешанный с мятным, тепло сильных рук Винсента. Невыносимо хочется прижаться крепче, обнять руками и ногами, слиться в одно целое и разрыдаться от облегчения, но слез нет. Когда он рисовал бабочку и заявился в мой дом в Лигенбурге — были, а сейчас нет. Мир вокруг расплывается, превращается в бесконечную карусель.

«Больно дышать», — хочу сказать я, но мое горло напоминает раскаленную добела банку, набитую углями, вместе с ним полыхает и вся грудь. Вместо слов с губ срывается сипение:

— Дшт… но…

— Знаю, милая, — он гладит меня по щеке, — сейчас будет легче.

Слышу чьи-то шаги, Винсент вскакивает, буквально вырывает из рук проводника графин, и вода попадает мне на запястье. Когда его пальцы касаются шеи, из глаз летят искры. Я вцепляюсь в сползающее на пол покрывало, чтобы не кричать от нестерпимой муки. На миг темнеет перед глазами, а потом боль становится тише. Прихожу в себя, когда мои ладони касаются бархатного покрывала, Винсент склоняется надо мной, замкнув виски между пальцами. Чувствую легкие прикосновения: он использует магию армалов, и реальность обретает очертания, возвращаются звуки, цвет, тени. Мир продолжает раскачиваться, но уже не так быстро.

За сильной спиной де Мортена творилась какая-то суета, похоже, помимо нас, здесь были еще люди. Я попыталась повернуть голову, но он не позволил: продолжал чертить узоры, на шее, на груди, на лбу. У меня до сих пор не прошло чувство, что я проглотила воинственно настроенного ежа, хотя дышать стало легче.

Закончив со мной, Винсент резко поднялся и развернулся к миссис Эпплгейт.

— Какого демона я посадил вас на этот поезд?! Какого демона вы столько лет служите в ведомстве, если не можете справиться с одним недоделком?!

— Ваша Светлость…

— Замолчите! Я доверил вам эту женщину, а вы ее чуть не убили. Так что оставьте оправдания при себе.

Жесткий властный голос де Мортена заставил поежиться, пусть его гнев был обращен не на меня, стало не по себе.

— Винсент… она… не… виновата. — Говорить было по — прежнему больно, поэтому между словами приходилось делать паузы. Никогда не думала, что у меня может быть голос, словно я простужена второй год или постоянно курила низкосортный табак.

Он обернулся: злой, как все демоны вместе взятые, но взгляд его полыхнул такой пронзительной нежностью и тревогой, что мне стало дурно.

— Лежите смирно, вы… магнит для неприятностей.