Заклятые супруги. Темный рассвет

Каждый раз, когда Софи с Селестой возвращались с «прогулки на рынок», каждый раз, когда от дочери пахло цветами, внутри поднималась волна ярости, которую я гасила мыслями о нестабильной магии и о ребенке. Несмотря на то, что царапающая обида вылезала частенько не к месту и не ко времени, я старалась не обращать на нее внимания. Софи очень похожа на меня, упреки или запреты, не говоря уже о наказаниях, ее только ожесточат или заставят замкнуться еще больше. Я тому прекрасный пример: воспитание отца не лучшим образом сказалось на моем характере.

Возможно, матушка подскажет, как поступить?

– Как здесь прохладно, – Лави поежилась.

Мысленно выругалась и отправила призрака наверх – нечего ему тут холод наводить. Не успела дымка растаять в рукаве коридора второго этажа, как я почувствовала на себе пристальный взгляд Гардении, матушкиной камеристки. Эта темноволосая высокая женщина была уже в возрасте и держалась соответственно своему статусу – с достоинством, с которым могла поспорить сама леди Илэйн. Разве что Гардения всегда оставалась в ее тени. Но это совсем не мешало смотреть на меня вопросительно, испытующе, даже в чем-то изумленно. Я что, о чем-то еще забыла?

– Простите, графиня… – подала голос камеристка Лави, молоденькая девушка. – А где разместиться нам?

Всевидящий! Если я посажу их в одной гостиной с нами, матушку точно удар хватит.

– М-м-м… на кухне. Я вас провожу.

Девушка неуверенно посмотрела на Гардению. Я же взметнула юбками и кивнула им, предлагая следовать за мной. Не знаю, кто в этом случае переживал большее потрясение: прислуга, матушка с Лави или моя гордость. Подозреваю, что досталось всем одинаково. Пока Гардения осматривалась по сторонам с таким видом, словно не представляла, куда ей сесть на этой ущербной кухне, я указала на графин с водой и дверцу в стенной холодильник, где хранились продукты.

– Вот. Если хотите перекусить, там можно найти все.

На меня посмотрели, как на сухопутного осьминога. Примерно с тем же осмысленным выражением полного непонимания – то есть как, им самим доставать продукты и себе готовить?

– Ну или подождите Селесту. Она скоро вернется.

– Ох! – тоненько пискнула камеристка Лави, когда я уже выбежала за дверь.

Кто мне сказал, что приезд матушки – это будет легко?

Если бы они не решили сделать нам сюрприз, комнаты уже были бы готовы. Скорее всего, я убедила бы Анри нанять на несколько дней прислугу. Комитет или не Комитет, но леди Илэйн Биго требовалось встретить со всевозможными почестями. А сейчас… о, Всевидящий! Не представляю, что мне скажут. Хотя нет, представляю. Нет, не представляю, и представлять не хочу!

Ненадолго задержалась перед дверями гостиной, чтобы пригладить волосы и оправить юбки. Сомневаюсь, что это поможет, но вдруг. Или не поможет?.. Прислушалась: в комнате стояла гробовая тишина. Даже Лави не щебетала, а это очень, очень плохо. Правда, отступать все равно некуда, в этом доме я вроде как хозяйка. Глубоко вздохнула и вошла.

Сестренка устроилась на диванчике, обитом расписной бледно-голубой парчой. Гладила Кошмара и делала вид, что ее тут нет – еще один не самый приятный признак. Разумеется, Лави бы здесь и не было, но леди Илэйн просто не знала, куда ее выставить. Сама же матушка стояла у окна: расправив плечи и сложив руки на груди, а заслышав меня, обернулась.

– Леди Тереза! Как вы могли до такого докатиться?

– Матушка! – возмущенно пискнула я.

– Это не дом. Это сарай.

Кажется, на тему энгерийской сдержанности я погорячилась. Да и обидно стало как-то за свой сарай… э-э-э… то есть дом. Между прочим, я здесь живу, и вполне успешно.

– Хороший дом! – искренне возмутилась я.

– Очень. Его сдует первым же порывом ветра.

– В Лации не бывает столь сильных ветров.

– Что ж, это обнадеживает.

Леди Илэйн приблизилась, медленно и величественно.

– А как вы двигаетесь? У вас походка служанки! И что это… – она поддела мой воинственно топорщившийся локон, выскочивший на лоб. – За непозволительная небрежность?

– Матушка, хватит!

Я попыталась приладить локон к остальным, но он не прилаживался. Наоборот пружинкой выстрелил вверх и потянулся к небу. Ну что я сделаю, если прическа от Эрика мне до сих пор аукается.

– Когда я приезжала к вам в Лигенбурге, обратила внимание на малочисленность ваших слуг и скромные условия. Но я и подумать не могла, что этот… ужас прочно войдет в вашу жизнь. Возможно, Винсент был прав, когда отказывался одобрить ваш брак. Этот мужчина, видимо, не способен понять, чего вы достойны.

– Достаточно!

Я рыкнула так, что Лави забыла о том, что ее здесь нет и слегка подскочила. У матушки даже глаза расширились, что случалось очень и очень редко. А вот не надо было задевать Анри!

– Это моя жизнь, матушка. И она такая, какая есть.

– Разве это жизнь, моя дорогая? – она окинула взглядом более чем скромную комнату. – Вы достойны гораздо большего.

– У меня есть все, что нужно, – я сложила руки на груди, неосознанно холодея.

Неужели и с ними придется сражаться?