Заклятые супруги. Темный рассвет

– Я знаю, – горло словно сдавило стальным обручем, дышать было нечем. – Но мои близкие, Анри… это их убьет. Я не могу… не могу с ними так поступить. Я люблю тебя больше жизни, и последовала бы за тобой на край света, даже на Лагуанские острова, но… не проси меня об этом. Я не могу. Мы должны найти способ поставить их в известность, прежде чем…

– У тебя есть человек, которому ты можешь доверять? Человек, не связанный ни с тобой, ни со мной в глазах общества? Человек, который сможет устроить все так, чтобы никто ничего не заподозрил. Который не предаст.

Я сжала виски, вспоминая залитую солнцем воду, и тень в которой мы стояли с Иваром.

Сердце пропустило удар, а потом забилось как подхваченный ураганом маятник.

– Есть, – сказала я. – И он ближе, чем можно себе представить.

Разумеется, мы поругались. Причем поругались так, как я даже представить себе не могла. Анри отправился в гостевую спальню, а я в нашу. Поразительно: мы пережили мое признание о ребенке, лорда – будь он трижды неладен – Фрая, даже мое потенциальное убийство, порученное Комитетом. Но вот об Ивара Раджека споткнулись. Причем споткнулись так основательно, до звенящего шепота и приглушенной ярости. Расстегивая платье – спасибо тем, кто придумал мои обожаемые пуговицы на груди, я мысленно ругала мужа последними словами. Разумеется, его можно понять, с таким образом жизни недоверие входит в привычку. Но это не значит, что стоило называть меня недальновидной глупенькой некромагессой, которой можно навешать на уши все, что угодно – потому что голова у меня забита магией, и ничего другое в нее не лезет.

Рыкнула и выпуталась из платья как раз в тот момент, когда дверь в спальню недружественно распахнулась, чудом не слетев с петель, а потом так же недружественно хлопнула. Эхо разлетелось по дому, как стадо ополоумевших бабочек.

– А знаешь, ты права, – заявил муж, сверкая глазами. – Пожалуй, я с ним поговорю. Где он остановился?

– Кричи громче, – не осталась в долгу. – Половина Лации тебя не слышит.

Анри шагнул ко мне, сдвинув брови.

– Ты хоть понимаешь, что мы не можем доверять первому встречному просто потому, что тебе понравилась его смазливая мордашка?

– А ты понимаешь, что мы не можем не доверять человеку просто потому, что тебе не понравилась его смазливая мордашка?

Анри сжал руки в кулаки, я вооружилась щеткой. И принялась ожесточенно расчесывать волосы. Так, что от них полетели искры.

– Ты поразительно доверчива, Тереза.

– А ты поразительно недоверчив. Если бы не твое загадочное молчание, мы могли бы переговорить с матушкой без игры в шпионов.

– Поправь меня, если ошибаюсь, но мы и есть шпионы.

Я не нашла ничего лучше, кроме как показать ему язык. Отвернулась к зеркалу и уставилась на свое отражение, стараясь не смотреть на застывшей за спиной золотой монумент. Признаюсь, сегодня на причале я сама была далека от того, чтобы доверять Ивару. Но если хорошенько рассудить, будь он мне врагом, будь он врагом нам – разве сейчас мы бы стояли в этой спальне и ссорились? Или же я бы была уже на пути в Энгерию, накачанная чудо-разработками лабораторий Королевской службы безопасности. Сонная и столь же стремительная, как мухи поздней осенью.

– Зачем ему было обо всем мне рассказывать? – хмыкнула я.

Крючки корсета щелкали, разрывая тишину.

Анри подошел, чтобы помочь мне с завязками кринолина, но я шлепнула его по руке.

– Этого я не знаю. Возможно, чтобы ты больше ему доверяла.

– Тогда почему он не сказал мне об этом сразу?

Справедливости ради стоит отметить, что лорд Фрай тоже вел себя довольно по-дружески. До тех пор, пока не посадил меня на «Стрелу Загорья» и не спустил тетиву в сторону Вэлеи.

– Тереза, малейшая оплошность может разрушить все.

– Понимаю, – сказала я. – Но Ивар меня ни разу не предал.

– Потому что это было выгодно ему!

У-у-у, твердолобый.

Я вылезла из колец кринолина, выпуталась из нижнего платья и завернулась в халат.

– Доброй ночи.

Анри перехватил меня за руку.

– Мне нужно в ванную. Пусти!

– Мы не можем так рисковать. Пойми уже наконец!

– Не можем рисковать? – я вырвалась. – Да мы с тобой только и делаем, что рискуем. Каждую минуту, каждый день. У меня до сих пор дрожь по телу, когда я вспоминаю, что нам пришлось пережить в замке Эльгера. Но такова наша жизнь, Анри. Я верю, что ты хочешь все изменить. Верю, что хочешь, чтобы мы могли спокойно жить, без оглядки, чтобы у Софи и у нашего малыша был дом, который не придется менять каждый месяц. Но если ты сможешь спокойно спать – зная, что Лорена и Энцо с почерневшими от горя сердцами вспоминают, как ты поджигал их крышу, или как они желали тебе доброй ночи – их маленькому непоседе с золотыми волосами, то я со своими родными так поступить не смогу. Прости. И не проси меня об этом. Я уже сказала, что поеду за тобой на край света. И да, мы рискуем, доверяя Ивару наши жизни, но… другого выхода нет. Для меня нет. И не будет.

Уставшая, отняла руку и опустилась на край кровати.