Заклятые супруги. Темный рассвет

Ивар по-прежнему хмурился, а у меня в голове уже складывалась картина. Поначалу, еще до встречи с Франческой, я решила, что это связано с Комитетом, что кому-то стало известно о нашем побеге – так или иначе, и что Альтари собрался решить проблему кардинально. Но в этом случае оставалось неясно, почему же меня не убили на месте. Да и Ивар решительно опроверг возможность связь Франчески и Комитета. Синьорина Розатти была хороша, только не для шпионских интриг. Она действительно отличалась легким характером и взбалмошностью, а еще – легкомыслием и некоторой… недалекостью. Что тоже говорило в пользу внушения, которое очень легко ложится на такой разум.

Потом я подумала об Альмире, повелителе песков. О том, что он решил отомстить за Евгению, но теперь все встало на свои места.

Молодой человек, похожий на светлого, и женщина с зелеными глазами.

Месть за Евгению действительно имела место быть, только не от ее любовника.

От ее сына.

Флориан Венуа дал Аркуру сопроводительное письмо, чтобы разрушить нашу с Анри жизнь. Но на этом не остановился.

– Тереза? – Ивар окинул меня пристальным взглядом. – Ты догадываешься, о ком она говорит?

Кивнула.

Вероник имеет прямое отношение к Эльгерам. Но если так, получается, что Флориан тоже был в Лиге. Или Евгения его к этому готовила.

– Что со мной будет? – прошептала Франческа. Теперь она беспрестанно комкала подол платья. – Вы отведете меня в полицию?

Смотреть в расширенные от страха глаза, на эти дрожащие губы без желания вцепиться ей в волосы не получалось. Поэтому выбежала в узенький коридорчик и уткнулась лбом в стену.

Я вдруг с ужасающей ясностью осознала, что искать Анри в Лации смысла нет. Мы не найдем никаких следов или случайных свидетелей. Его нет не только в городе, но и в Маэлонии. Переход, о котором говорили похитители – не что иное, как пространственная магия. Магия искажений. Мой муж не вышел из квартиры Франчески, его разом перенесли в другую страну. Точно так же забрали бы и нас с Софи, не случись магии смерти освободиться из-за нашего с Анри ребенка. Точно так же, как в свое время убили моего отца в Мортенхэйме – просто соединив две точки пространства.

Единственный, кто на такое способен, единственный, у кого хватит на это сил… Симон Эльгер.

46

– Тереза, я мог отпустить тебя с ним. Но к нему не отпущу. Это верная смерть.

Сейчас мне казалось странным все: наш разговор с Иваром в кабинете Анри. То, что мы вместе искали бумаги, которые должны были здесь остаться – любой намек на связь с Комитетом или планы по моему исчезновению. Но этих бумаг не было: то ли муж ничего не держал в доме, то ли все сразу уничтожал. Тайник мы тоже не обнаружили, так что если здесь что-то и оставалось, оно будет до конца времен покоиться в безвестности. Или же эти бумаги обратились в прах, потому что до нас в кабинете уже побывали те, кого я убила.

Убила.

Странное, дикое слово.

Моя магия была разрушением по сути своей, и прошлой ночью мой самый страшный кошмар воплотился наяву: смерть пришла в этот мир. Через меня.

Впрочем, страшнее было то, что я по этому поводу ничего не чувствовала.

Чувствовала только ледяной браслет, холод с которого постепенно вползал в сердце и сворачивался там змеиным клубком. Я знала, что Анри жив, и что ему не причинили вреда. Пока. Об остальном не хотелось даже думать.

– Хочешь, чтобы я поступила с ним так же, как в свое время поступили с тобой?

По лицу Ивара прошла тень, но я не испытывала раскаяния.

Мы с Анри действительно остались один на один со всем миром. Комитет наверняка от него откажется, когда узнает, что он в руках Эльгера. Муж для них всего лишь отыгранная фигура, которую с легкостью стряхнут с доски. Обращусь за помощью к Винсенту – меня запрут. Вряд ли он пойдет войной на замок герцога де ла Мера, из доказательств причастности которого только мои слова. Но даже если вдруг такое чудо случится, и брат согласится развязать международный конфликт, Анри не станет раньше, чем мы успеем что-то сделать.

Идти к Альтари – значит, подписать себе смертный приговор.

Идти к лорду Фраю – примерно то же самое. Только с поправкой на медленную и мучительную смерть, потому что в стенах Мортенхэйма я буду чувствовать, как умирает мой муж.

Все время, пока мы допрашивали Франческу, а после обследовали дом, силилась понять, что же заставило Эльгера так поступить. Почему он нанес удар именно сейчас, знал ли о наших с Анри планах, и что собирается делать дальше. Не хотелось думать, что дело во мне, что ему стало известно о подготовке «несчастного случая», но ничего другого в голову не приходило. По крайней мере, пока.

Как же мало я знаю. Как же мало у меня времени.

– Я не оставлю Анри, – повторила жестко. – И ты меня не остановишь.