Заклятые супруги. Темный рассвет

– Эти ballarangos сюда! – звучному голосу Энцо из-за двери вторили торопливые шаги и грохот прямо за стеной.

Кажется, я знаю, чем мы с Софи займемся до обеда: будем разбирать вещи. Потому что больше этим заняться некому.

22

Странно было садиться за стол, который накрывала сама хозяйка. Еще более странно, что она сама же и убирала. И не только она, муж поднялся, чтобы ей помочь, следом вскочила Софи и бросилась собирать тарелки. К ним присоединился Анри, и мне не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Складывая салфетки, а затем и скатерть, которая никак не желала складываться правильно, уголок к уголку и ровно, я думала о том, что это самый странный обед в моей жизни. А еще мне почему-то казалось, что весь этот бытовой ритуал, который прислуга каждый день проделывает раз за разом просто ерунда. Так вот, мне казалось.

– Это ты еще постель не перестилала, дорогая, – наблюдая за моим мучениями, добродушно сказала Лорена. – Давай помогу.

Я протянула скатерть, а она ловко выровняла края и убрала ее в шкаф.

– Когда-то я тоже была на твоем месте, – махнула рукой, заметив мое удивление, – да, да. Мой отец был очень богат, и прислуга у нас в доме не permestette, но потом я встретила Энцо, и…

Женщина развела руками.

– Отец был против, а мы себе могли позволить не так уж много, особенно в молодости.

Ее рассказ переполняли маэлонские слова, но я все-таки поняла, что отец Лорены не захотел поддержать брак с выскочкой из провинции, нанявшимся подмастерьем к сапожнику. Сейчас у Энцо была сеть обувных лавок, исправно приносящих доход. Обувь на заказ шили мастера, которых он обучил лично, но в годы, когда они познакомились, ее муж был просто мальчишкой с туманным будущим. Который мог вполне закончить свои дни в какой-нибудь сточной канаве. По крайней мере, именно так считал отец Лорены. Он отказался давать ей приданое, если она решит связать свою жизнь с ним, но она не побоялась выйти замуж за человека, которого полюбила всем сердцем. Наследство разделил между старшей сестрой и младшим братом Лорены, ей же не оставил ничего.

– Я знала, что если откажусь от него, откажусь и от себя тоже, от своего vaharte, – женщина приложила руку к груди. – А еще знала, что он меня никогда не facestano. Не то что этот богатенький talancci, которого прочили мне в мужья.

Эта история подошла бы для романа Миллес Даскер. Хотя вряд ли у нее хватило бы фантазии на такое. Я пыталась представить себе ситуацию, в которой помощник сапожника и его жена познакомились с супружеской четой де Ларне, и не могла. Но спрашивать о таком было бы крайне невежливо, лучше поинтересуюсь у Анри.

После того, как часть платьев была разложена, на улице припустил дождь. Софи рассчитывала на прогулку и поэтому скисла минут на пять. Ровно столько времени ей хватило, чтобы наткнуться внизу на шипящую Кьяру – белоснежную красавицу с ярко-голубыми глазами и гладкой шерсткой, загнавшую нашего Кошмара под шкаф с посудой. Тот переживал позор в одиночестве, в углу – раздувшись, обернувшись хвостом. Впрочем, Кьяра не благоволила не только к нему: замахнулась лапой на попытавшуюся погладить ее Софи и гордо прошествовала на подоконник, улеглась между цветочными горшками, свесив заднюю лапу и поглядывая на нас свысока.

«Пока что я разрешаю вам ходить по моему дому, низшие существа», – говорил ее взгляд.

Пока Софи пыталась найти общий язык с Лореной – видеть, как они объясняются жестами, было тоже очень непривычно, но ни одну из них это не смущало, я решила заглянуть в гостиную-столовую. Прислонившись к двери, наблюдала, как Анри разговаривает с отцом: изредка лицо мужа озаряла улыбка, но потом мрачная тень снова касалась его лица и по сердцу шел холодок. Это началось на пароме – возможно, прошлое, от которого он всеми силами старался отгородиться, снова воскресало в его памяти. Детство, отъезд из Вэлеи, ожидание приезда родителей и осознание того, что они уже не приедут. Юность и встреча с агентами Комитета, которые без прикрас рассказали о том, что случилось в Ларне.

Теперь я верила, что растили его в любви. Но видимо, даже безграничной любви этих добрых людей не хватило, чтобы залечить шрам, оставленный на его сердце Эльгером. Хватит ли моей?

– Дорогая. – Лорена мягко коснулась моей руки и кивнула.

Кухонька была небольшая, в мойке возвышалась гора немытой посуды, на огне грелась вода. Заметив меня, кошка лениво приоткрыла глаза, но не пошевелилась, а вот Софи спрыгнула с высокого табурета.

– А мы с Лореной сейчас будем мыть посуду! Представляешь?

Я не представляла. Понятия не имела, как так получилось, что воспитанница графа собирает приборы, а сестра герцога складывает скатерти. Но если раньше сама мысль об этом заставила бы меня закатить глаза и покрутить у виска пальцем, сейчас я просто подтянула рукава повыше и решила, что буду помогать. Представила себе лицо матушки или Лави, заставших меня за таким занятием, и с трудом сдержала смех.