Заклятые враги

Ятли сдаваться не собиралась. Обычно, если дело касалось занятий, она всё время отступала на задний план и позволяла учиться тем, кто хотел в будущем добиваться высот в магии. Для той деревушки, в которой родилась Реза, уже одного наличия дара было достаточно для того, чтобы стать в итоге председателем местного совета, то есть, единоличным правителем, выбрать из мужчин себе того, кого она пожелает, родить детей и быть счастливой до конца своих дней.

Нельзя сказать, что она этого так хотела, но дар давал свободу для действий. Резе не приходилось работать так же тяжело, как и остальным, чтобы заработать себе на жизнь, да и она отлично уяснила тот факт, что множество людей действительно готовы отдать довольно многое, лишь бы им помогла квалифицированная ведьма. А насколько дальше она ушла от необходимых по диплому знаний — это уже не имело особого значения.

Ятли уверенно шагала вперёд, даже и не заметила, когда бесконечный снегопад спрятал от неё и Мизель, и Монику. Впрочем, после сегодняшних издёвок и странной пустоты на душе Реза была рада этому одиночеству. Всю дорогу ведьмы только и делали, что подшучивали над нею, и теперь возможность побыть наедине со своими же мыслями казалась Ятли подарком божеств.

Она закрыла глаза и попыталась дышать ровно, успокоиться и выбросить в снежное небо весь свой негатив. Как же хорошо, что рядом никого нет! Они не станут называть её слабонервной, пропустившей добрую половину практики и так далее в том же духе. Они просто не смогут над нею поиздеваться, ведь рядом банально никого не будет.

Как же замечательно!

…Когда Реза наконец-то заставила себя воззриться на окружающий мир, бури уже не было. Конечно, она не питала пустых надежд и знала, что это никак не связано с тем, что и сама она умудрилась успокоиться и отбросить всю горечь в сторону, но уже одна только видимость позволяла чувствовать себя увереннее.

Ятли обернулась назад, явственно осознав, что не так-то уж далеко и ушла — Монику и Мизель отсюда было прекрасно видно, просто девушки сидели спиною к ней, — а после повернулась, собираясь продолжить свой путь.

С её губ невольно сорвался громкий, слишком преисполненный недавно пережитыми эмоциями голос.

Перед нею возвышалась статуя мужчины — созданная изо льда. Не идеальный красавец, замерший в каком-то причудливо элегантном положении, а простой, обыкновенный мужчина с испугом, запечатлённым во взгляде, в его напряжённых плечах. Он, казалось, замёрз во время бега — подавался вперёд, и ноги были готовы вот-вот оторваться от земли, не в полёте, разумеется.

— Мон! Мизель! — Реза никак не могла отвести от него взгляда. В какое-то мгновение он показался ей даже живым, и она поняла, что было не так — ледяные статуи обычно бесцветны, с ними просто играет свет. В Вархве зимой часто холодно, выпускницы создают что-то причудливое, правда, не мужчин, а обычно либо королеву, либо какую-то природу. Красиво выглядит, но…

За тонкой коркой льда — не более трёх миллиметров, как могла подумать Реза, — замер мужчина. Живой, реальный. Вот только сколько б она ни пыталась сковырнуть этот лёд, ничего не получалось — волшебство держало его до того крепко, что и молот, пожалуй, не оставил и царапины на статуе.

Моника и Мизель шли неохотно и довольно долго. Должных восторгов по поводу находки сокурсницы они обе тоже не проявили — только Моника как-то странно прищурилась, всматриваясь в черты лица мужчины, и недовольно покачала головой.

— Я его знаю, — без капли удивления и благоговения проронила она. Но голос звучал мрачно и холодно, будто бы мужчина напомнил Монике о чём-то абсолютно ужасном, о том, о чём она ни за что в жизни не хотела бы вспоминать. Впрочем, Реза могла бы её понять — вероятно, Мон вновь провела с кем-то параллель. Прошлое терзало её, и, возможно, она даже слишком сильно грустила о покойном Шэйране.

Ятли не умела грустить так долго. Конечно, до всех этих новостей она чувствовала себя более жизнерадостной, но в её глазах не застывала эта кромешная, бесконечная печальная тьма.

— Знаешь? — удивилась девушка и как-то неуверенно склонила голову набок. На её округлом лице появилось странное выражение, будто бы она заподозрила в чём-то Монику, но никак не могла высказать свои подозрения.

Лэгаррэ же, напротив, выпрямилась и гордо, упрямо кивнула.

— Да. Я видела его при дворе Дарнаэла Второго, — без единой капли смущения проронила она, будто бы считала служение вражескому королю поводом для гордости. Конечно, её туда отправили по специальному заданию, вот только всё равно выглядело поведение Моники со стороны немного странно. — Это начальник королевской стражи, его друг, Кальтэн Фэз. И я знаю это проклятье.

— Знаешь? — скривилась Реза.

— Знаю, — повторила девушка, касаясь своей чёрной косы, необычайно строгой. — И никто, кроме наложившего, снять его нормально не сможет. Разве что близкие родственники. Мы должны немедленно привезти сюда Антонио.

— И это его спасёт? — Ятли уже иначе посмотрела на погребённого под льдами мужчину. — Значит, мы должны ехать прямо сейчас!