Заклятый друг (СИ)

Меня провожают в просторный пустой кабинет. И молодой человек с деланной серьёзностью задаёт мне вопросы.

Пожалуй, я могу гордиться тем, что держусь так хорошо. Глупо отшучиваюсь, хлопаю ресницами, когда мне говорят про синяк на шее (проклятая водолазка с растянутой горловиной!), подтягиваю ткань к подбородку и напоминаю ему про фильм «Пятьдесят оттенков серого».

Не будет никакого заявления.

Потому что у меня просто был ни к чему не обязывающий перепих.

Правильно?

Всё верно.

Коля ждёт меня в узком коридоре. Когда он встаёт, сидение откидывается к спинке и громко хлопает, от чего я вздрагиваю.

— Всё ок? У тебя испуганный вид, — щурит глаза.

— Я ещё вещи не собрала. Поеду, ладно?

— Да мы добросим тебя…

— Нет. Спасибо. Пока.

Он тянется ко мне, чтобы обнять, но я отступаю и махаю рукой на увеличивающемся расстоянии.

— Фотки пости.

— Конечно!

Выдыхаю.

Можно теперь не притворяться. У меня есть время. Чтобы спрятаться и просто побыть одной прежде, чем я приду к Серёже.

Всё кончено.

Главное раствориться в толпе. Успеть до того, как они выйдут.

Больше никогда его не увижу.

— Даша!

28. Даша

Её голос пронизывает, как сквозняк.

Мама Макса за моей спиной.

Идёт ко мне.

Берёт под руку.

— Можно с тобой поговорить? — её искусственная доброжелательность уже на пределе.

— Я спешу. У меня сегодня самолёт.

— Это прекрасная новость. Надеюсь, тебе настолько понравится в Перу, что ты больше никогда сюда не вернёшься.

Мы заходим в туалет.

— Послушай сюда, маленькая сучка, — она встаёт напротив. Высокая, как несостоявшаяся жена Арского. — Я тебе не позволю этого сделать. Сейчас, конечно, модно изображать из себя жертву изнасилования. Иногда это даже приносит хороший профит. Но мой сын не из тех, за кого некому заступиться. Я найму лучших адвокатов. Если потребуется, я продам всё, что у меня есть. Но ты выйдешь из этой истории таким дерьмом. Бесстыжая. У него погибли отец и невеста. Столько времени крутиться рядом и притворяться подругой, и так безбожно ударить в спину в момент, когда он оказался уязвим. Ты очень пожалеешь об этом. Тебя чувство вины изведёт, поняла? Ещё до того, как ты получишь по заслугам. Я вытащу на всеобщее обозрение всё грязное бельё твоего окружения. Про мнимую инвалидность твоего папочки, про твою сестру-проститутку, про твоего жениха-импотента, которого в детстве отчим тр…

Маргарита Андреевна получает от меня такую звонкую пощёчину, что в окружающем пространстве зарождается эхо.

— Будете мне угрожать — и все узнают, что отец Макса трахал его невесту.

Она не знала.

Такую растерянность не сыграешь.

Скорее всего, она мне не поверила.

Только это уже не имеет значения.

Главное, чтобы семья Арских оставила меня в покое. И пока застывшая Маргарита Андреевна пыталась переварить новость, я выскользнула из здания полиции.

Прячусь в кафе через квартал. Прошу официантку подзарядить мой телефон. И иду в туалет.

Как только оказываюсь, наконец, одна, в тесной запертой кабинке, происходит какой-то эмоциональный блок.

Я опускаюсь на вымытый пол.

Логичным казалось бы поплакать.

Но у меня не получается.

Я перестала управлять своим телом. Как будто оно до сих пор ему принадлежит.

Подношу ладонь к лицу и вгрызаюсь в то место под большим пальцем, которое Арский целовал вчера.

Он делал мне больно и целовал меня. Чередовал и одновременно. По-всякому.

Как мне найти один общий способ для всего этого, чтобы забыть?

Жутко. Его было так много.

Всё напоминает о нём.

Даже сейчас.

Мы, например, познакомились с Максом в туалете. Мужском туалете.

Как же это было смешно…

И тогда я поцеловала его. Потому что так было надо.

Вчера я целовала его, потому что тоже так было надо.

А теперь надо просто смириться.

Эмоциональное напряжение сходит быстрее, чем холод от плитки успевает просочиться в мои бёдра.

Я чувствую не облегчение, а опустошение.

У меня не просто украли, а украли и уничтожили то, для чего нет дубликатов, что нельзя заменить, восстановить, чему не создать аналога.

В съёмную квартиру я возвращаюсь на такси.

Серёжа ждёт меня на улице. С двумя чемоданами.

— Ты уверен, что всё собрал? — улыбаюсь ему так легко, будто моё тело научилось запускать нужную программу по нажатию кнопочки, вне зависимости от окружающих и внутренних условий.

— Хозяйка спешила. К тому же вернулась Маша и помогла мне разобраться, что в ванной комнате принадлежит тебе.

— Отлично. Поедем в аэропорт?

— Ты не будешь прощаться с соседкой?

Я лучше позвоню Маше. Если она увидит меня, то сразу поймёт, что произошёл какой-то пиздец.

— Так хочу поскорее уехать. Ты себе даже не представляешь.

— Ещё как представляю. Мы ведь сделали это, Дашка. Мы мечтали об этом так давно. И теперь эта мечта в наших руках, — он обнимает меня крепко и отрывает от земли.

Каждое его прикосновение как наждачка по ссадинам.

— Ты плачешь? — спрашивает, когда ставит меня на землю. — От счастья, надеюсь?

Это же твой Серёжа!

Близкий тебе человек!

Теперь самый близкий.

Скажи ему, что произошло. Ведь ты не виновата. Ведь ему ты не должна врать.

— Серёж…

— Да.

— Мне надо тебе кое-что сказать, — сглатываю.

Он правда не заслуживает того, чтобы его обманывали.