Заклинание для хамелеона

— Согласен, — нахмурился король. — И вы, может быть, даже не представляете всей серьезности положения. С гоблинами и гарпиями трудно договориться. Их множество, они ходят и летают сплоченными стаями, а люди рассеяны по всему Ксанфу. Без помощи зомби нам не справиться, и даже их помощь, вполне возможно, окажется малополезной. Повелитель зомби задерживается, — тут король взглянул на волшебника Мэрфи, — но все-таки армия опять начала движение. — Король посмотрел на Дора. — Прибудут ли они вовремя? Вот вопрос.

— И вопрос довольно уместный, — послышался голос. Это был голос волшебника Мэрфи. — А если мы представим, что силы повелителя зомби опоздают…

Теперь король окинул взглядом всех. В глазах у него был вопрос.

Перед мысленным взором Дора возникли зубчатые стены замка. Эти стены должны будут принять удар врага. Гоблинам придется штурмом брать стену высотой около тридцати футов; стену, укрепленную квадратными угловыми башнями и круглыми средними. А вокруг стены есть ров, через который надо еще суметь переправиться. Дор сомневался, что гоблинам все это по силам. Ну а гарпии… Гарпии обычно воюют так: камнем падают с неба, хватают человека и уносят прочь. Но на стенах будут кентавры. Гарпиям их попросту не поднять. Чего же опасается король? Даже незаконченный замок — отличная защита от врагов. Если осада и начнется, то все равно не продлится долго: претенденты на владение замком, во-первых, попросту перегрызутся между собой; во-вторых, пустые желудки живо напомнят о себе и помешают думать о войне.

— Что случится, если армия зомби опоздает? — спросил Дор.

— Случится смерть и разрушение, — ответил Мэрфи. — Жаль замок, он так красив, жаль человеческие жизни. Надо ослабить проклятие, прежде чем ход событий станет неуправляемым.

— Глазом моргнешь — и гоблины утихомирятся, осады не будет? — недоверчиво спросил Дор.

— Не совсем так, но ослабить могу. Это в моих силах.

— Как-то не верится. Противники, гарпии и гоблины, уже идут сюда, уже близко. Неужели по твоему приказу они повернутся и уйдут домой?

— Талант короля Ругна — изменять предметы в собственных целях. Мой талант — изменять обстоятельства, чтобы вмешиваться в замыслы других. Две стороны одной медали. Сейчас надо всего-навсего решить, чей талант сильнее. Крови и разрушений можно избежать. В сущности, я сожалею, мне отвратительны…

— Но кровь уже пролилась! — гневно воскликнул Дор. — Как называется эта чудовищная игра?

— Чудовищная игра называется соперничеством могущественных политиков, — спокойно ответил Мэрфи.

— Вы играете, а при этом обыкновены издевались над моим товарищем, я сам стоял на краю гибели, мы с Прыгуном чуть не убили друг друга, — укорял Дор. Его словно прорвало. — И Милли пришлось согласиться стать женой повелителя зомби… — И тут он с досадой остановил свою речь.

— Значит, ты интересовался девушкой, но вынужден был уступить ее? — тихо спросила Ведна.

— Дело не в этом! — бросил Дор и почувствовал, что краснеет.

— Будем смотреть правде в глаза, — многозначительно произнес Мэрфи, — Девушка подарила свое сердце другому не по моей вине.

— Не по твоей, — уныло согласился Дор. — Я прошу… прошу прошения, волшебник, — добавил он, а про себя отметил, что взрослые — большие мастера извиняться, — Но остальные…

— Я вместе с тобой сожалею о случившемся, — согласился Мэрфи ровным голосом, — Война с замком, скажу тебе, задумывалась как вполне невинное соревнование между королем и мной за установление прав. Я был бы просто счастлив забрать назад проклятие и отпустить чудовищ по домам. Король знал, как повернутся события, и не возражал.

Ругн молчал.

— Позвольте мне спросить, — протрещал Прыгун, которому паутина переводила речи собравшихся, — А что будет, если волшебник Мэрфи победит?

— Наступит хаос, — ответила Ведна. — Власть чудовищ, убивающих людей безнаказанно; власть людей, не знающих иной силы, кроме силы меча и заклинания; разрыв связей, угасание знания, ужас обыкновенских нашествий, умаление человеческого рода в Ксанфе.

— Разве это достойная цель? — вновь протрещал паук.

— Это настоящая жизнь, — ответил Мэрфи. — Выживает сильнейший.

— Выживут только чудовища! — крикнул Дор. — Будет семь или восемь нашествий, одно хуже другого. Запустение станет так велико и ужасно, что только по специально заколдованным тропам люди смогут ходить спокойно. Рои вжиков сделаются бедствием земли. В мои дни гораздо меньше настоящих мужчин, чем в ваши… — Дор резко оборвал речь. Он понял, что проговорился.

— Волшебник, откуда ты пришел? — спросила Ведна.

— Узнать нетрудно! Мэрфи знает.

— Знает и помалкивает, — пробурчал волшебник.

— Своеобразное чувство чести не чуждо и Мэрфи, — искоса глядя на волшебника, сказала Ведна. — Однажды я просила его руки, но налаженному домашнему быту он предпочел все тот же хаос. И осталась я без мужа-волшебника.

— Это был бы неравный брак, — заметил Мэрфи. — Слишком ты высоко замахнулась.