Заклинание, убивающее миры (СИ)

Гермиона тихо всхлипнула и обмякла в объятиях Драко. Слёзы подступили к горлу, удушая и не давая возможности вдохнуть. Он подтянул её к себе, как-то странно покачивая, будто пытался убаюкать.

Драко действительно не знал, как успокоить девушку. Что делать с истерящими пленниками, как отпаивать товарищей после пыток Круциатусом — пожалуйста! Как успокоить напуганную девушку — это задачка повышенной сложности.

— Ты чего так испугалась? — как-то невпопад спросил он. — Вы же все на Гриффиндоре славитесь своей смелостью.

Гермиона помотала головой, прогоняя подступающие слёзы, пытаясь выровнять дыхание. Руки продолжали дрожать, да и сама она вздрагивала, не в состоянии унять бушующие эмоции.

— Мне показалось, — она всхлипнула, — что война… что лес… что Рон ушёл…

…И она начала говорить. Выговаривая Малфою, которого она сейчас не видела (и хорошо, что не видела) всё то, что накопилось в душе за это время.

О том, как было страшно уходить. Как она стёрла память родителям, а вернуть не может до сих пор. Как прятались в доме Ордена, где со стен на них каждый день вопили ненавидящие их картины. Как их нашли, и пришлось убегать. Как прятались в лесу. Как было страшно пробираться в Министерство и как расщепило Рона. Она лечила его, но кровь была повсюду, и сделать Гермиона ничего не могла. И как боялась, что он умрет… А потом Рон, её Рон — преданный и такой надёжный — ушёл, оставив их одних. А с Роном ушла последняя надежда и ощущение защиты. Как она хотела, чтобы он вернулся, даже звала его, пытаясь догнать в лесу.

И как они уничтожили медальон, как Гарри чуть не утонул. И как вернулся Рон, но чувство защищённости не вернулось вместе с ним. Как она приняла его, но не может простить до сих пор.

А потом о том, как умирали друзья. Как было страшно сражаться с Беллатрисой. Как после Битвы Гермиона рыдала над Фредом и Римусом и Тонкс. Как они вернулись в Нору, и слонялись по этажам, будто призраки, неизвестно зачем. Как хоронили Фреда. И как Джордж до сих пор разговаривает сам с собой, машинально обращаясь к умершему брату. Как растёт малыш Тедди, а у него, знаешь, у него глаза Римуса…

Драко стоял рядом, крепко сжимая её трясущиеся плечи, и не знал, что делать. Как помочь или как заткнуть эту ненормальную девчонку. Перед глазами в полной мгле библиотеки мелькали картины, о которых она рассказывала.

— Спасибо за новые ночные кошмары, — пробормотал Малфой, когда Гермиона немного притихла, — мало мне своих…

Надо было что-то сделать. Или что-то сказать. Но слова не находились. Первый раз в жизни ему стало жалко эту гриффиндорскую выскочку. Он ведь никогда по-настоящему не задумывался о жизни Золотого Трио во время Войны. Он был благодарен за то, что они избавили его от Лорда, но никогда не думал о цене, которую они заплатили. И, честно говоря, ему даже сейчас было глубоко плевать на Поттера и Уизли, будь они неладны. Но то, что он только что услышал от Грейнджер, в корне меняло его отношение к ней. «У магглов, сквибов и грязнокровок нет души» — любил повторять Люциус. Наличие души у Грейнджер не вызывало сейчас сомнений. Отец не мог ошибаться, но только Грейнджер была настоящей и открытой, такой, какой не могут быть бездушные создания.

И сейчас хотелось сделать так, чтобы она наконец перестала дрожать и снова превратилась в ту огненную, страстную девушку, которую он целовал только что.

— Всё позади, — снова как-то сухо пробормотал Драко. Услышал свой голос и не узнал его. С рыком зарылся ей в волосы, презирая себя за слабость и бездействие.

Она молча уткнулась лбом ему в грудь, несколько раз шмыгнула носом.

Темнота вокруг оставалась такой же непроницаемой, и он был благодарен сейчас судьбе за этот подарок. Больше всего Драко сейчас боялся того, что мог бы увидеть в глазах Грейнджер.

— Всё будет хорошо, — его голос сухой, бесцветный, но уверенный и твердый, как всегда, — слышишь, Грейнджер?! Всё будет хорошо, я обещаю тебе…

Яркий луч прорезает темноту от произнесённого полушёпотом «Люмос». Драко морщится, пытаясь привыкнуть к свету. Несколько мгновений уходит на то, чтобы сообразить: они до сих пор в библиотеке. И среди мрака он видит Грейнджер: растрёпанную, заплаканную и совершенно беззащитную. Она смотрит на него и в ее глазах бушует огонь.

— Ты зачем это сделала? — он отводит в сторону её руку с палочкой и морщится.

— Хотела убедиться, что это не сон!

Драко хитро улыбается, снова крепко обнимая Гермиону, прижимая к себе. Снисходительно касается губами её виска, чуть выше оставленной им самим раны.

— Нокс! — шепчет он и их вновь окутывает темнота.

====== Неожиданное послание ======

— Он тебя использует! — настойчиво повторил Рон. Он не желал верить в то, что Малфой действует в интересах семьи. Пятый день подряд, после того как Гермиона рассказала друзьям о том, что Драко просил её о помощи, Рон твердил одно и тоже. Она рассказала друзьям не всё. Почему-то цели Драко показались ей слишком личными. Настолько личными, что она поведала друзьям лишь часть разговора.

— Гарри! — Гермиона закатила глаза, взывая к помощи друга. — Ну сделай же ты что-то!