Заклинатель кисти [СИ]

— Разбалуете их, — неосознанно вырвалось у меня, когда мы шагали с господином по улочке квартала «красных фонарей», окруженной с двух сторон вереницей различных заведений: лапшичных, прочих ресторанов, больших и малых публичных домов, сувенирных лавок, чайных домов… даже баня одна попалась на глаза — странно, даже и не знал, что она тут имеется. Точнее, понятно было, что какая-то тут точно есть, но мне почему-то представлялась единственная большая, обслуживающая все близлежащие увеселительные кварталы, а тут, вот, выяснилось, что имеется еще одна, не такая уж и большая. Может, стоит как-нибудь побродить по округе да поглядеть, что здесь имеется. Я бы сделал это раньше, если бы Уджа не запретил мне покидать пределы борделя.

Несмотря на утренний час, улицы уже кишели людьми: ничего удивительного в городе с миллионом жителей (я слышал, даже по меркам Запада это очень много, и лишь единицы их столиц имеют такое количество, поэтому иностранцы приходят в изумление, узнавая о такой популяции), большая часть которого, однако, отведена резиденциям вассалов короля, а также зданиям самой королевской семьи. На оставшихся же клочках земли ютится народ попроще, оттого и такое постоянное столпотворение. Шумное, конечно, местечко этот город, однако данное меня редко беспокоит — привык, наверное, живя тут с рождения.

— Мммм? — Уджа, пребывавший глубоко в своих мыслях, среагировал не сразу. Сообразив, какую наглость ляпнул, я зарделся и промолчал. Однако господин не отстал от меня так просто. — Говори давай, — усмехнулся он, — раз уж начал.

— Н-ничего…

Уджа наигранно надул губы.

— Я что, настолько плох, что не заслуживаю услышать? — стыдно признавать, но его уловка сработала: я почувствовал себя гадко по отношению к нему и все-таки озвучил мысль.

— Работников. Такое излишне приятельское отношение к ним разбалует их.

Однако господин не стал на меня злиться — наоборот задумчиво улыбнулся.

— Твоя правда. Вот только все должно быть в меру. Конечно, нельзя быть с ними слишком по-приятельски, однако и вечно строгим — тоже нельзя. Как и задирать нос или глядеть на всех сверху-вниз. Это может обозлить их и заранее настроить против тебя. Я стараюсь балансировать по мере возможности, — меня удивили его мудрые слова… однако они все равно звучали как-то… неприятно.

— Простите меня за грубость, господин, но данное звучит… как бы вам сказать?.. немного фальшиво?

— Фальшиво? — я все боялся, что Уджа разозлится на какое-нибудь мое неаккуратно пророненное слово, однако же похоже было, что мужчина наоборот получал удовольствие от беседы и с большим любопытством слушал меня. Странный он.

— Да, такой подход не делает вас искренним. Вы все время балансируете между кнутом и сладостью, не делая их ни своими друзьями, ни врагами. Конечно, работники могут считать иначе, но… со стороны такая система отношений выглядит именно так.

Господин помедлил, затем усмехнулся.

— Унир, у тебя слишком идеалистический взгляд на это. Они мои работники. Они не должны быть моими друзьями или врагами — да, наши отношения должны строиться на взаимном уважении, но все эти побратимства… да, может, подчас я позволяю себе лишнего в общении с подчиненными, но они мне ни друзья, ни враги. Скажи, разве ты когда-нибудь сближался настолько со своими заказчиками?

— Нет… но, может, если бы сближался, мое положение не было бы таким бедственным.

— Ну, они определенно не любят тебя.

— Я слишком мелкая сошка, господин, чтобы все эти господа действительно что-то ко мне чувствовали. Их якобы ненависть — всего лишь игра на публику. Тем более я уверен, что уже все их треволнения улеглись, и часть из них даже не вспомнит, что мое мастерство не удовлетворило их привередливые вкусы.

Господин замолчал, и я подумал было, что снова сказал что-то не то, однако, посмотрев на него, приметил взгляд Уджа со смесью удивления и… восхищения? Тот согласно кивнул.

— Не ожидал услышать такое от тебя. Я приятно удивлен. Для своих лет ты необычайно умен.

— Что вы… — смутился я.

Уджа рассмеялся.

— Не скромничай! Я в твоем возрасте был раза в два тупее! — он затем грустно улыбнулся. — Всему пришлось учиться преимущественно на войне. Не самое лучшее место для такого, скажу тебе я.

Тот самый Уджа, который смог удержать натиск противника и защитить жителей крепости и близлежащих деревень? Который пережил длительную осаду? И множество кровавых битв?.. тот самый Уджа говорит мне, что я многим умнее, чем он в свои юные годы? Честно, не знал, как реагировать на такое: с одной стороны, лестно, однако, с другой… не нужны мне такие комплименты за счет самоуничижения собеседника.

— Уверен, господин, что вы зазря говорите подобное о себе. Все-таки далеко не каждый в вашем возрасте оказывался в ситуации, подобной той, которая приключилась при осаде крепости Джун.

На мгновение лицо Уджа омрачилось, но мужчина вовремя успел взять себя в руки и натянуто улыбнулся.

— Там… тоже много всякого произошло.

Видя сомнения господина, я не осмелился развить дальше эту тему.