Заклинательница бурь

— Ты… — смогла выдавить наконец, — ты изгнал Мину из меня и чуть не испортил нам все, но… Мина — дух и… Понимаешь, сон — это практически то же самое, что и грань. Там властвуют иные законы и иные силы. У духов невероятнаявласть в мире снов. Я послужила всего лишь проводником энергии. Мина… она сожгла Маришку на костре, но отдала при этом слишком много сил. Мертвая всем сердцем хотела заставить Метрессу бояться, мучиться, пройти через агонию.

Это желание, воля Камины были настолько сильными, что запустили третий круг инициации — духовное перерождение, слияние духа и стихии. И оно бы прошло успешно, но…

— Но? — выгнул бровь Александр.

— Но я-то не знала, что Мина — Заклинательница. Я чувствовала, что во время моей инициации что-то пошло не так. Там был огонь, понимаешь, руны горели огнем? А не должно было быть… Только ветер. В общем… Когда я увидела, как горит Мина, как умирает вместе с пламенем ее душа, я выдернула нас из сна, заточила ту часть ее духа, что еще не сгорела, в сферу и…

— И призвала Арманар, — закончил за меня Гротери. Прозвучало так, словно я совершила самый идиотский поступок в своей жизни. Хотя почему «словно»?

— Я считала: она умирает, понимаешь? Мне было все равно, я вообще ни о чем не думала в тот момент. Мне казалось, что я снова на той проклятой поляне на болотах и снова приговариваю ее.

Что сама убиваю ее, — в горле застрял комок. Огромный колючий комок. Из-за него дрожал голос, и не хватало воздуха, из-за него тряслись мелко и противно руки, глаза застелила пелена.

— Софи, — грун поднялся, обнял меня, притягивая к себе, как маленького ребенка принялся гладить по волосам, прижимаясь губами к макушке.

— Я так испугалась… Я так не хотела, чтобы она… Несправедливо, понимаешь?

Она так хотела жить… Всегда хотела жить… Даже в ковене. И именно она научила меня, показала, сделала смелее, понимаешь?

— Понимаю. Арманар пообещал вернуть ее? — прошептал Гротери мне в волосы.

— Да. Это было условие нашего с ним контракта. Но ты не дал мне, точнее ему во мне, завершить плетение и…

— …разбил сферу.

— Да. И Мина умерла… — прошептала я, вытирая слезы, целуя Алекса в ладонь. — Спасибо.

— Не понимаю… — Гротери настороженно смотрел на меня, ища в глазах ответ. А я старалась задавить слезы и непонятно с чего вдруг подступившую истерику.

— Мина — Заклинательница огня, Алекс, — справившись с собой, продолжила я. — Ей надо было умереть, чтобы переродиться в языках пламени.

— Она… — медленно начал повелитель, я улыбнулась, видя, как вытянулось лицо груна, когда догадка все-таки окончательно сформировалась в голове. — То есть она жива?

— Да.

— И та девушка… в твоей комнате?

— Да, это была Мина, — улыбнулась я.

— Я могу увидеть? — спросил Алекс, склонив голову и вытирая остатки слез с моих щек.

— Не думаю, что Камина была бы против, только… Надо немного подождать. Мне кажется, они с Лероем еще… не готовы принимать гостей.

— Думаю, здесь я с тобой согласен, — поцеловал меня в кончик носа грун. — А совы?

— А что совы? — нахмурилась я.

— Ты забрала с собой в Колыбель всех сов, то еще было зрелище, — скривился Александр.

— Просто слишком много силы выпустила, — пробормотала, пытаясь зарыться в простыню, — когда звала Химу.

— То есть… ты просто позвала Химу, — как-то нехорошо процедил Гротери. Я замерла на несколько вдохов, мечтая провалиться сквозь землю.

— У меня еще неважно с контролем, — прошептала куда-то в район его груди.

— Это ты называешь «не важно с контролем»?

— Да, — отозвалась совсем тихо. На пару вдохов повисла звенящая тишина, а потом Александр захохотал, захохотал так, что я вздрогнула.

— Александр Гротери! — начала, резко высвободившись из его объятий, встав на колени, уперев руки в бока. — Если ты думаешь, что…

Смех оборвался, стоило повелителю открыть глаза и взглянуть на меня. Впрочем, моя тирада тоже оборвалась, как только я заметила его взгляд.

Через вдох я лежала на смятых простынях и наслаждалась вкусом его поцелуя, ощущением его рук на моих бедрах, его запахом, тяжестью сильного, красивого тела, прикосновениями к его прохладной коже.

И снова плавилась, и таяла, и сгорала.

Хотела растянуть удовольствие и остановить время.

Гораздо позже мы гуляли с Алексом по лабиринту, держались за руки, молчали, наслаждаясь тишиной и ночным солнцем. Скади в приступе какого-то непонятного взбалмошного веселья гонял по небу пушистые облака, качал ветви деревьев и траву под ногами, ерошил волосы мне и Гротери. Остальные наконец-то вернулись по домам. Дворец на удивление этой ночью спал: не суетились слуги, не крались по коридорам многочисленные придворные, не болталась по двору и саду дворцовая стража.

Незаметно мы вышли к центру лабиринта, Алекс сел на бортик фонтана, посадил меня к себе на колени и устроил острый подбородок у меня на плече.

— Кому-то надо побриться, — пробормотала, ежась от дразнящего покалывания.

— Не нравится? — выдохнул он мне в ухо.

— Нравится, — погладила мужчину по руке, — но во дворце не поймут.

— Повторим недавний опыт?