Заклинательница пряжи. Как я связала свою судьбу

«Об этом даже не беспокойтесь», – пробормотала я.

Так я просидела почти час, пока она растушевывала, грунтовала, орудовала кисточкой, обильно умащивая мое лицо слой за слоем кремами, пастами, пудрами и гелем.

Она жестоко издевалась надо мной, нанося все это только на одну сторону лица, а затем заставляя меня саму делать то же самое на другой половине. Вскоре и стала похожа на потрепанную тряпичную куклу, перенесшую инсульт. Она подробно комментировала все свои действия, рисуя завитки и символы на бумажке с изображением лица, а затем подписывала названия косметики и цвета. Только для глаз было двенадцать разных примечаний.

Пока я глазела на странное лицо в зеркале, она поинтересовалась, смогу ли я повторить процедуру сама достаточно уверенно?

«Ну да», – солгала я.

«Мне подобрать для Вас комплект косметики?» – спросила она.

«Э-э-э… давайте».

Стартовый набор начинался от 600 долларов. Мы медленно соскоблили с меня этот шедевр, пока не проступили черты моего собственного лица. Это был дикий перерасход бюджета, но что было делать? Это же телевидение, в конце концов.

Утром перед съемками я случайно встретила подругу в лифте отеля. Она внимательно и долго изучала мое лицо. «Ты выглядишь, – наконец выдала она, – как будто прекрасно выспалась». Думаю, она хотела сделать мне комплимент, но, как только съемки закончились, я вернулась в номер и стерла это хорошо отдохнувшее лицо теплым полотенцем, вернув себе свое – опухшее и уставшее. На полотенце, как на Туринской плащанице, отпечатался отчетливый контур лица.

Из косметологии ближе всего миру вязания – вышивка по вязаному полотну. Все остальное вязание предполагает создание основы из подручных материалов, шаг за шагом, петля за петлей; вышивка петлями – это гравировка новым цветом и нитями прямо поверх уже существующих петель. Наверняка вы слышали о таком пафосно-аристократическом названии, как швейцарская штопка.

Суть в том, чтобы с точностью повторить контуры уже существующей петли новой нитью, которая фактически станет ее копией. Но, как и с моим лицом для телевидения, все прекрасно видят – что-то изменилось.

Это шоу о вязании на самом деле не было моей премьерой на телевидении. В 1980-х годах, примерно во времена, когда вышивку петлями активно применяли на свитерах с гигантскими плечами, я играла в местном телевизионном шоу под названием «Закоулки Элли». Мы вместе с моими школьными друзьями написали, сыграли, отрежиссировали, спродюсировали, сняли и отредактировали эту новаторскую драму, единственное величайшее достижение которой заключалось в эпизодическом появлении приглашенного Майкла Лэндона[34], ныне покойного.

Я играла Элли, остроумную владелицу бара, где ошивались все прочие персонажи – в те моменты, когда их не били по голове арбузами или они не симулировали полную потерю памяти в больнице.

Все это возымело свое продолжение в стремительной, но блистательной карьере дублирования роликов для телевидения, и если память меня не подводит, хватило ее ровно на один рекламный ролик. Я вошла в темную звукоизолированную комнату в одной из студий Тусона, надела наушники, каждый размером с пышку. Пристально вгляделась в моего персонажа на экране – женщину, передающую сумку покупателю и произносящую «спасибо». Это и было мое полотно.

Я хотела, чтобы все получилось безукоризненно, и тут же приступила к работе. Что ею двигало? Каковы были ее мотивы? Нравилась ли ей работа? Было ли это начало или конец ее смены? Пообедала ли она? Я пригляделась более внимательно. В выражении ее лица было нечто… возможно, они с этим мужчиной были любовниками много лет назад, и она надеялась, что он ее забыл, – и в то же время это причиняло ей боль, она чувствовала обиду, что он ее не помнит.

Мы записали около тридцати дублей, пока все не получилось как надо. Я пыталась сделать вставки настолько незаметными и ровными, насколько это возможно, но уверена, что мой голос, так же как и самые искусные петли вышивки, все равно выбивался из той сцены, гладкой во всех отношениях.

Вот так и получается вышивка петлями. Это озвучка, дубляж вязального мира, своего рода помада или парик, накладные ногти, свежий слой краски. Добавь чуть больше и вляпаешься в неприятности.

Вскоре после нашего переезда в Тусон мы с братьями стали свидетелями неудачной попытки такой штопки. После окончательного развода оба наших родителя решили удариться во все тяжкие и вспомнить молодость. Моя мать ходила на свидания со всякими разными ухажерами, типа музыкантов, астрономов и официантов.

Мой отец вскоре влюбился в одну из своих студенток. Они планировали пожениться, но возникла небольшая проблема. Невеста принадлежала к церкви, которая не признавала разводы.