Заключённое во мне (СИ)

- Извините, это не в моей компетенции. Может быть, вам стоит переговорить с начальством…

Не дослушав фразы, Рогозина резко развернулась и поспешила прочь от ресепшена.

Кошки-мышки. То преподавайте, то не преподавайте, то езжайте, то не езжайте, то подождите, пока рак на горе свистнет. Наверное, самое разумное сейчас, - взять отпуск за свой счёт, выпутаться из этой бестолковой волокиты и вплотную заняться поисками Ивана.

Где-то внутри скреблось отвратительное ощущение розыгрыша, глупой несмешной шутки, за которую лохматый поплатится, как только посмеет явиться. Вполне в его силах замести следы так, что не то что какая-то полиция, - они и сами не могут найти ни намёка на исчезнувшего коллегу. Мало ли какие мысли бродят в его голове! Вдруг он решил, что внезапно пропасть на недельку-другую – это забавно. Но ведь как в воду канул. Морги, больницы, аэропорты, вокзалы – никуда не попадал, никуда не улетал. Никаких ниточек…

Но глубже, у самых нервов, мурашками бегало страшное: нет, Ванька не мог так поступить, не мог по своей воле заставить их всех так нервничать. Он же понимает, это не игрушки… С их-то работой… Неужели мало слышал он о без вести пропавших, неужели мало видел страха за близких? Нет, не мог, не мог… Тогда что?..

Да, бытовала версия, будто ему в руки случайно попала упаковка чая, напичканного галлюциногенами, - не то брак, не то пробная партия с особого медицинского завода, - и он, напившись, временно слетел с катушек, срезанный внезапной, но мощной амнезией. Но, говоря откровенно, Рогозина в это не верила. «Чайную» версию, несмотря на отсутствие более-менее значащих улик, активно двигала Антонова, и это дико раздражало полковника, - всегда проницательная и трезвомыслящая Валя на этот раз отчего-то зациклилась на практически идиотском варианте. Это же очевидно! В ФЭС Иван – в первую очередь программист, и за этим клеймом многие забывают, а то и вовсе не знают, что он к тому же превосходный биолог. А где биология, там и химия. Так неужели же Тихонов – явно не посредственный ум во всех отношениях! – не смог отличить нормальный чай непонятно от чего! Да ещё учесть опыт его юношеских забав разными травками… Нет, Рогозина решительно не верила ни в чай, ни в потерю памяти. И если ФЭС прорабатывала эту версию, то только потому, что полковник просто не представляла, что делать и где искать ещё.

Но если не самовол и не сумасшествие… Оставалось одно: исчезнуть ему явно помогли. Похищение? Цель? Выкуп, месть, шантаж? Попытка испугать? Нужно признать, удавшаяся попытка… И кому это понадобилось? Конкурентным структурам? Преступникам? Кому Иван мог перейти дорогу? Да, конечно, с его подачи за решётку попал не один десяток, но Тихонов – фигура, известная в узком кругу, все дела ФЭС связываются с именем Рогозиной, а не её подчинённых. К тому же, о том, что Тихонов работает в ФЭС, знали считанные люди. Родственников, кроме давным-давно обосновавшихся в Африке родителей, у него нет. Друзья? Кажется, он мало с кем поддерживает связь, буквально несколько институтских приятелей. Девушка? У Тихонова? При этой мысли Рогозина не смогла сдержать усмешку. Вряд ли у Ивана когда-нибудь были какие-то серьёзные отношения. Так, девочки-бабочки… Разве что Оксана… Оксана. Вот с кем нужно как следует поговорить. Всё-таки они достаточно много времени проводят вдвоём, вдруг он невзначай упоминал что-то, странно вёл себя в последнее время…

- Оксана, зайди ко мне, срочно.

Громкая связь отчётливо разнесла по кабинету дребезг, приглушённое «ай» и, с мгновенным промедлением:

- Сейчас, Галина Николаевна.

А ведь и Амелина со дня пропажи Ивана ведёт себя как-то не так… Дёрганая, растерянная, грубит всем – за исключением, разве что, самой Рогозиной, но тут уж без вариантов… Полковник снова усмехнулась и затолкала дорожную сумку под стол, – нечего плодить сплетни, о её импровизированной командировке никто, кроме Круглова, пока не знал.

В коридоре сбивчиво простучали каблуки, в дверях возникла Оксана с какой-то разлохмаченной громоздкой коробкой в руках. Бочком протиснулась в кабинет, поставила коробку на стол и метнулась обратно к выходу.

- Это-улики-с-крыши-майский-привёз-недавно-но-я-уже-кое-что-обработала, - скороговоркой выпалила она и наконец-то подняла на Рогозину настороженный взгляд.

- Не тараторь, Оксана! Мне сейчас нет дела до этих улик… Ну что ты там к двери прилипла? Сядь!

Амелина опасливо опустилась на крайний стул и обхватила себя руками, будто зябла или боялась. «И чего она?» - подумала полковник, но тут же упустила эту мысль. Подавшись вперёд, спросила:

- Оксана, вспомни, пожалуйста, Иван… Он ничего необычного не говорил в последнее время? Не удивлял тебя? Не вёл себя странно?

Амелина помотала головой и уставилась в исцарапанную столешницу.

- Нет, всё как обычно.

- А он не планировал куда-то поехать? Может быть, с друзьями? Может, ему нужно было куда-то отлучиться на несколько дней?

- Нет. Никуда.

- Никаких планов? Может, случайно обмолвился…

Оксана вскинулась. Сверкнула глазами, сжала кулаки.

- Почему вы меня спрашиваете? Он мне не отчитывается!