Закогтить феникса (СИ)

—  ЯоЦинь, скорее, попроси у девушку Ли прощения, —  несмотря на моё упрямство императрица ещё пытается исправить положение.

—  Просить прощения? Если девушка Ли устала жить, я с радостью помогу ей… отправиться в царство Ямы.

Глава 46

Император бросает взгляд на край веера, выглядывающий из-под широкого рукава:

—  Чтобы уровнять шансы, мы запрещаем выходить на арену с духовным оружием, пилюлями или талисманами. Ничто, что может быть использовано в поединке, не может быть пронесено.

Я равнодушно выслушиваю ограничения.

Мне невыносимо скучно. Племянница императорской наложницы мне не противник. Никакого интереса в поединке. Кстати, вечер близится. До сумерек ещё далеко, но для девушки отсутствовать дома слишком долго считается неприличным.

—  Благодарю, ваше величество, —  я опережаю соперницу

Спрятав руки в рукавах, император уходит, бросив через плечо, чтобы мы обе остались во дворце. Императорский гнев не мешает слуге забрать подаренные мною пилюли. Я про себя лишь хмыкаю..

Остаться во дворце, говорите?

—  Уверена, императорская наложница Юань не откажет своей будущей невестке, —  холодно произносит императрица. То ли недовольна моей непрошибаемостью, то ли опосается идти против императора, то ли мне просто не по статусу оставаться во дворце императрицы.

Императорская наложница Ли забирает своих родственниц и уходит. Я тоже прощаюсь с императрицей, и она отсылает меня небрежным взмахом веера, почти точь-в-точь как император отворачивается и уходит.

Принцесса бросает на меня взгляд, полный искреннего сочувствия. Долю мгновения она разрывается, не решаясь оставить меня, но не также не желая спорить с матерью.

—  А-Си? —  изумляется императрица.

—  Императрица-мать, брат учил меня быть смелой и полагаться на собственные идеи.

—  А-Си!

Принцесса небрежно кланяется и распрямляет плечи, не дожидаясь ответа матери, а затем и вовсе поворачивается ко мне:

—  Прогуляйся со мной, ЯоЦинь, —  между бровями пролегла резкая складка, отчего принцесса совсем не похожа на мягкую трепетную особу, какой по местным меркам  полагается быть девушке.

Интересная принцесса… Чем дольше смотрю, тем лучше понимаю, что в ней нашёл РенШен.

—  А-Си…, —  окликает императрица, но принцесса притворяется глухой, что, вообще-то, является нарушением правил и откровенной грубостью.

—  Может быть, не стоит? —  тихо спрашиваю я. —  Спасибо за заботу, но я в порядке.

—  Это не для тебя, ЯоЦинь. И не для брата.

Хм?

А для кого?

Ничего не объясняя, принцесса сворачивает на узкую тропку, ведущую куда-то вглубь внутренних дворов. Явно неспроста, и неспроста она упоминала собственные идеи. Я начинаю раздражаться, однако окружившая принцессу атмосфера настолько гнетущая, холодная, что я сдерживаюсь. Наблюдать интереснее. А принцесса с каждым шагом, с каждым поворотом дорожки преисполняется мрачной решимости.

Слуги отстали, мы идём только вдвоём.

Снова бамбуковый лес. Тонкие стволы раскачиваются на ветру. Солнечный свет почти не проникает. Между тем тропинка раздваивается, более широкая убегает направо, а принцесса сворачивает налево, и вскоре дорожка почти исчезает.

ЯнСи идёт уверенно.

Мы выходим к… приземистому, будто вколоченному в землю храму, стыдливо прячущемуся среди бамбука. Квадратный домик, низкий вход. Внутри нет ничего, кроме… алтаря и мемориальной таблички на стене.

Принцесса воскуривает благовония, а затем бросает в огонь пачку ритуальных денег. Традиция осталась со времён империи Ю…

Я тоже зажигаю благовония.

—  Предыдущая императрица была бездетной, а её семья слишком жадной. Однажды на юге произошло наводнение, и по просьбе императрицы император позволил её старшему брату справиться с последствиями катастрофы. Всё было бы в порядке, если бы брат императрицы забрал четверть выделенных денег, но он присвоил две трети. Старшие мужчины семьи были казнены, женщин с маленькими детьми выслали из столицы. Императрицу же император понизил и запер в холодном дворце. Новой хозяйкой внутреннего двора стала моя императорская мать. Моё рождение было никому не интересно, а рождение моего кровного брата… Хотя принцы сражаются за трон, у сына императрицы всегда будет преимущество. Министрам объявили, что ТяньЛи скончался от лихорадки, но на самом деле он был отравлен.

—  Ты хочешь мести, ЯнСи?

—  Не только. Сейчас я могу положиться только на ХаоЦзи. Я не хочу, не могу позволить, чтобы мою судьбу и судьбу моей матери, решал кто-то ещё.

—  Свою судьбу надо решать самой.

ЯнСи внезапно показывает широкую улыбку:

—  ХаоЦзи говорит также.

ХаоЦзи —  так в этой жизни зовут РенШена?

—  И?

—  Ты должна быть осторожна. В воздухе что-то витает. Предвестье чего-то нехорошего. Никто не может знать, о чём думает император, но… ХаоЦзи слишком талантлив. Никто не должен затмевать солнце, понимаешь?

—  Как так получилось, что ХаоЦзи назначил свадьбу без разрешения императора?