Заколдованная Элла

Сейчас мне будет некогда заниматься твоим замужеством. Но не волнуйся. Я еще найду тебе богатого муженька. А пока сам пойду под ярмо вместо тебя.

Если не ошибаюсь, есть одна дама, которая готова стать моей супругой. Я отправился предложить ей руку и заверить, что сердце мое уже принадлежит ей. Если сватовство будет успешным, я пошлю за тобой и ты возобновишь знакомство с ней.

Как это — возобновить знакомство?

Не надо сообщать ей никаких новостей о нашем имуществе, хотя я льщу себе мыслью, что ее сиятельство Ольга любит меня бескорыстно.

Не знаю, кем я вернусь к тебе — счастливым женихом или несчастным влюбленным, но так или иначе мы скоро увидимся. А пока — и навеки —

Твой отец

Ее сиятельство Ольга! Хетти станет моей сестрицей!

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Ее сиятельство Ольга ответила горячим согласием. И едва не задушила меня от бурной радости, что обретает новую дочь.

— Дорогая моя, зови меня мамочкой. Мамочка Ольга — это так умилительно!

Свадьбу назначили через неделю, когда будут завершены все приготовления, а Хетти с Оливией приедут из пансиона.

— После свадьбы я не стану отправлять их обратно, — сообщила мамочка Ольга. — Хватит с них образования. Мы поселимся все вместе, и вы скрасите мне одиночество и тоску во время отлучек моего дорогого супруга.

Она проводила глазами отца, который отошел к окну ее гостиной.

— Кто же скрасит мое одиночество? — спросил он, стоя спиной к невесте.

Она зарделась — нарумяненные щеки стали еще темнее. Да, мамочка Ольга была без ума от отца.

А он — он был воплощенная заботливость, воплощенные нежность и внимание. А она — сплошная слащавость и жеманство. Через пять минут в их обществе мне захотелось заорать.

К счастью, мое общество им и не требовалось. В особняк мамочки Ольги меня приглашали редко, а отец не звал ее к нам — наш дом с каждым днем все пустел и пустел, покрывая отцовский долг.

Мебель меня не волновала, кроме волшебного коврика — а его мы с Мэнди спрятали, дождавшись, когда отец в очередной раз отправится к мамочке Ольге. Лучшие мамины платья мы тоже спасли, поскольку Мэнди клялась и божилась, что я вот-вот пойду наконец в рост и они станут мне впору. Однако трогать мамины драгоценности мы не отважились. Стоило нам взять даже медную булавку, и отец сразу заметил бы пропажу. Впрочем, по красоте и ценности все они не шли ни в какое сравнение с ожерельем, которое отняла у меня Хетти.

Неделя прошла тихо и мирно. Я почти все время была при Мэнди. Днем помогала убирать и готовить. Вечерами читала волшебную книгу, или мы болтали у очага.

Выходила я только на пастбище повидаться с Яблочком. Я надеялась встретить там Чара, но конюхи сказали, что он еще охотится на огров.

Первый раз я навестила Яблочко на следующий день после возвращения во Фрелл. Он стоял под деревом и пристально разглядывал три бурых листочка, оставшиеся висеть на нижней ветке. Потом встал на дыбы, закинул голову и потянулся за листком, который ему было нипочем не достать. Он был великолепен — весь, от бугристых мышц на задних ногах и пружинистого изгиба спины до кончиков пальцев. Видел бы его Агаллен — наверняка появились бы на свет очередные керамические шедевры.

Я свистнула. Кентавр резко повернулся и уставился на меня. Я показала ему морковку и снова засвистела песенку о русалках — его дальних родственницах. Увидев угощение, он улыбнулся и затрусил ко мне, протянув обе руки.

Скоро он уже позволял трепать ему холку и приходил на свист, даже если не видел вкусненькое. Я вызывала у него больше энтузиазма, чем морковка.

Я начала поверять кентавру свои горести. Он смотрел на меня, широко раскрыв глаза, словно все-все понимает, и я не могла удержаться от соблазна, а еще он, когда слушал, склонял голову набок, и мне казалось, будто каждое мое слово для него настоящее откровение, хотя на самом-то деле он ничего не смыслил.

— Хетти меня терпеть не может и заставляет делать, что пожелает, из-за… ладно. Оливии я почему-то нравлюсь, но от этого только хуже. Мамочка Ольга — полный кошмар. Только вы с Мэнди и любите меня на всем белом свете, только вы мне ничего не приказываете…

Яблочко смотрел мне в лицо, ласковые пустые глаза его глядели в мои, губы улыбались.

* * *

Обряд бракосочетания проводили в старом замке. Мамочка Ольга хотела, чтобы все произошло у нас дома, но отец сказал — в замке романтичнее. Против такого довода ей было нечего возразить.