Заколдованный круг

— Словом, так, я тебя сведу с одним человеком, сам будешь с ним договариваться. Скажу одно: если сделаешь то, что он скажет, будешь иметь сигареты за полцены. Это точно. По себе знаю. Он слово держит твердо.

— Да что надо делать, черт тебя возьми? — вскричал Рив.

— Завтра вечером я тебя отведу.

Свидание происходит в темном, захудалом баре. Они сидят втроем за столиком. Ал, делающий вид, что его все это не касается; Рив — весь в напряжении, беспрестанно вытирающий о штаны потные руки, и незнакомец, толстый человек в клетчатом костюме, клетчатом плаще, со странной каскеткой на голове, какую носят прорабы на строительствах. Огромный лысый бармен с обнаженными волосатыми руками приносит им напитки, на которые Рив даже не смотрит.

— Так что, паренечек, — толстяк улыбается, — хочешь дешево жить?

Рива невыносимо раздражает эта манера собеседника беспрестанно называть его «паренечком», но он сдерживается.

— Значит, решил навести экономию в финансах, паренечек?

Толстяк хихикает. Но теперь Рива не обманешь: он прекрасно видит, как внимательно, как остро наблюдают за ним глаза этого глуповатого и простоватого на вид человека.

Рив силится улыбнуться.

— Кому же не охота получше жить?

— Правильно, паренечек, правильно. Всем охота. И тебе. И мне. И ему. — Толстяк кивает в сторону Ала. — Ну что ж, если тебя мои условия устраивают, давай по рукам. — И он протягивает Риву мясистую ладонь.

Рив не выдерживает:

— Какие условия? Какие?

— Ая-яй, — толстяк сокрушенно качает головой, — значит, он тебе ничего не сказал? (Укоризненный взгляд в сторону Ала.) Ну тогда ты прав, паренечек, ты прав. (Одобрительный взгляд в сторону Рива.) Кто ж согласится кота в мешке покупать? — Человек в клетчатом хихикает. — Никто. И правильно.

Неожиданно лицо его меняется. Из глуповато-добродушного оно становится хищным и жестоким. У Рива дрожь пробегает по телу.

— Так вот: ты мне вербуешь клиентов. Понял? Таких же, как ты. Найдешь, приучишь, подождешь, пока им деться станет некуда, и приведешь. Ясно? А я тебе за это пятьдесят процентов скидки на сигареты. И аванс даю: скидку начнешь получать о завтрашнего дня, а клиентов приведешь в течение трех месяцев. Но ни дня больше. Понял? Ни дня! Не выполнишь условия — пеняй на себя, Учти, я не из шутников.

Рив и сам понимал, что с таким шутки плохи. На мгновение он представил, что будет, если через три месяца оп не сумеет выполнить условия договора, и ему стало страшно. Но потом подумал о том, как упростится его жизнь, когда сигареты, дорогие, конечно, но будут все же в половину дешевле, чем сейчас.

— Согласен, — прошептал он.

— Вот и прекрасно, паренечек, прекрасно! — Перед ним снова сидел глуповатый, смешливый толстяк в дурацкой каскетке. — Значит, через три месяца. Договорились. Конечно, как подлепишь, приводи сразу — приводи, паренечек, приводи. Договорились?

— Да, — снова прошептал Рив.

Толстяк обернулся к бармену и щелкнул пальцами. Тот не спеша приблизился.

— Вот, — сказал толстяк, протянув в сторону Рива указательный палец, похожий на сосиску, — вот этот паренечек. С завтрашнего дня. Занеси его в список. Посмотри хорошенько. Запомнил?

— Запомнил, — проворчал бармен и направился обратно к стойке.

— Вот так, паренечек, все в порядке. Видишь, я свое слово держу. Сразу же. Теперь дело за тобой. И не забудь: три месяца, ни дня больше. Пока.

Он поднялся, помахал рукой бармену и, не оборачиваясь, вышел. Некоторое время Рив и Ал еще сидели, не разговаривая, задумавшись каждый о своем. Потом одновременно поднялись и направились к двери.

Когда они вышли в темноту улицы и прошли несколько шагов, Рив неожиданно схватил Ала за лацканы пиджака и толкнул в ближайший подъезд.

— Ты что, с ума сошел! — отбивался Ал.

— Я какой у тебя? А? Отвечай! Скольких ему, продал? — Размахнувшись, Рив изо всей силы ударил Ала кулаком по щеке. Тот охнул, завертелся, пытаясь высвободиться.

После каждого вопроса Рив бил Ала в живот, в лицо… Ал извивался, стонал, пытался защититься, но ему было не справиться с могучими руками баскетболиста. Наконец, не выдержав, он простонал:

— Много…

Рив сразу остановился.

— Много? — переспросил он, нахмурившись. — Зачем тебе много?

Он отпустил Ала. Тот всхлипывал, размазывая по лицу кровь.

— Говори! — ткнул его Рив. Ал весь сжался и забормотал:

— Чем больше приведешь… тем скидка больше… А где их взять?.. Думаешь, легко?.. Вот сам увидишь… Тебя сколько пришлось обрабатывать… Я думал, совсем ускользнешь… Трудился, трудился… и ускользнешь. — Он хлюпал носом, давился слюной, слезы текли по его распухшим щекам. — И срок истекал… совсем ничего оставалось… Успел вот… привел. Да ты не сердись… Рив… не сердись… все равно бы к ним пришел… Никуда от них не денешься… Не я б, так другой привел… Не сердись, Рив… Теперь и тебе скидка… я помогу… Только не сердись… Не бей! Не бей!

Но истошный вопль Ала застрял у него в горле. Могучим ударом Рив сбил его с ног и, не оборачиваясь, быстро зашагал по темной улице.

С тех пор прошло больше двух месяцев.

Рив сумел найти «клиентов» и представить их клетчатому толстяку. Даже удостоился похвалы.