Заколдовать учителя? Нет проблем!

Тела обоих были пока еще совсем бе­лыми и рыхлыми, как творог. Но вся беда заключалась в том, что под летним сол­нышком они обычно не загорали, а сгора­ли. И даже сейчас, если внимательно приглядеться, можно было заметить, что плечи господина Лидофски уже начали покрываться опасным розовым загаром. Неподвижные, как мумии (только не свитые), они лежали на спинах. Глаза их были закрыты.

— На что ты там смотришь? — спро­сила Лисси. Она была немного раздоса­дована, лишь перед входной дверью об­наружив, что Тинки нет рядом и она го­ворила исключительно для самой себя.

Тинка молча показала рукой на сад Лидофских. Лисси ухватилась за низко свисавшую ветку платана и ловко вска­рабкалась на нее. Сначала ветка изгиба­лась, словно помогая девочке, потом распрямилась, предоставив ей удобное сиденье, с которого открывался прекрас­ный вид.

— Они выглядят как ощипанные ку­ры, насаженные на гриль, — хихикнула сверху Лисси. — Он скоро покроется хрустящей румяной корочкой, а она, по­жалуй, так и останется сухой и жесткой.

Даже дерево, которое знало Лидоф­ских с тех пор, как они более двадцати лет назад построили свой дом, не могло не рассмеяться. По всему стволу сверху донизу прокатилась смешливая дрожь, а листва затрепетала, и это было похоже на сдержанное хихиканье.

Потревоженная посторонними звука­ми, госпожа Лидофски приоткрыла гла­за. Она приподняла чуть удлиненную голову с острым носом и сразу же заме­тила Лисси, которая, как ей показалось, парила в воздухе над изгородью. Увидев это, госпожа Лидофски издала пронзи­тельный визг.

Эти девчонки! Они за нами под­глядывают! — вопила она.

Спроси, — подсказывала стоявшая внизу Тинка, — никто у них недавно не сморкался и не плевался?

Добрый день! — подчеркнуто веж­ливо поздоровалась Лисси с госпожой Лидофски. — Нет ли у вас случайно ка­ких-либо сопливых и плюющихся су­ществ? Может быть, у вас появились невидимые ламы?

Госпожа Лидофски сжала кулаки и относительно сдержанным, но все же срывающимся от злобы голосом потре­бовала от разбуженного мужа:

— Муни, сделай что-нибудь! Эти ху­лиганки должны наконец отсюда уб­раться! Я этого больше не вынесу!

Лисси чуть не свалилась с ветки — так ее рассмешило обращение «Муни». Что оно могло означать? Может, это ласкательная форма от слова «муж» или «муженек»?

— Вызвать полицию? — с готовно­стью отозвался господин Лидофски.

Госпожа Лидофски стремительно со­скочила с шезлонга, схватила полотенце и, словно только что вышла голой из душа, накинула его себе на грудь.

— Нет, я хочу сегодня же поговорить с их родителями, — сказала она, пыта­ясь сохранять спокойствие, но время от времени вновь срываясь на визг. — Форменное безобразие разрешать двум несовершеннолетним малявкам жить одним в доме. Мы обратимся в ведомст­во по делам несовершеннолетних. Вы меня слышите?

Тинка энергично потянула Лисси за штанину.

Спускайся вниз, оставь их в покое!

До скорого! — крикнула Лисси и разжала руки. Она, как кошка, мягко со­скользнула в травяные заросли и тут же встала на ноги, будто внезапно распря­мившаяся пружина.

— Великолепно, — пробормотала Тин­ка, — теперь и эти двое желают погово­рить с нашими родителями. Нам при­дется устроить приемный родительский день.

С лица Лисси мгновенно исчезла за­дорная ухмылка.

Спасибо, что ты напоминаешь мне о проблеме номер один, — грустно сказала она. — Так в какой же сковородке мы бу­дем отбивать и смягчать господина Ваннэ?

При слове «сковородка» я сразу ощу­щаю голод, — объявила Тинка. — На пус­той желудок я просто не способна думать.

Лисси не смогла удержаться и не бросить насмешливого взгляда на затя­нутый пояс Тинкиных брюк. Ее сводная сестра сделала вид, что ничего не заме­тила, и гордо удалилась на модных вы­соких каблучках.

Кстати, — бросила она через пле­чо, — я прочла в мамином любимом журнале об одной биологически актив­ной точке, которую нужно массировать три раза в день и тогда станешь сбрасы­вать по четыре килограмма в неделю.

Знаю я, что это за точка, — это руч­ка холодильника. Если его не открыва­ешь, а только держишься за ручку, то, стественно, не лопаешь столько, сколь­ко обычно, — ответила Лисси.

Свои любимые блюда обе девочки на­колдовывали сами, стоя перед «холо­дильным» отверстием в кухне. Для этого нужно было точно представить себе за­думанную еду, лучше всего сладко по­чмокать при этом языком, вообразить, что ты уже ощущаешь во рту желанный вкус, и — самое главное! — сделать кол­довской хлопок.

Для колдовского хлопка нужно было выставить вперед большой палец и ми­зинец на обеих руках, а остальные паль­цы поджать. Затем, как при аплодисмен­тах, хлопать двумя руками, но не ладо­нями, а лишь кончиками пальцев, причем большой палец должен хлопать по большому пальцу, а мизинец — по мизинцу. При первом же колдовском хлопке колдовство начинало действо­вать.

В эту среду Лисси наколдовала себе пиццу «Маргарита», а Тинка — порцию запеченных шампиньонов с вишневым мармеладом.

— Тошнотворно, — сказала Лисси. Она никогда не понимала странных Тинкиных комбинаций.