Закон

Она вырывает руку и бежит вперед. Фигурка у нее, что называется, точеная. В Манакоре женщины вообще-то или жирные, или иссохшие, как палка. А у Джузеппины тонкая талия, округлая линия бедер, в эластиковый костюм искусно вставлены латунные штучки, чтобы груди казались больше, так что она и впрямь formosa, другими словами, прекрасно сложена, стройненькая, но в то же время отнюдь не худышка.

Она вприпрыжку бежит вперед, поворачивается, подняв вверх обе руки, отчего кончики (искусственные) грудей резко обрисовываются под эластиком.

- Идите, синьора Анна! - кричит она. - Сейчас мы научим вас плавать.

Она бежит к морю, легко входит в воду, снова бежит уже в воде, пока вода не доходит ей до середины бедер, тут она останавливается, подымается на цыпочки, складывает ладони вытянутых рук над головой и, сделав неуловимое движение поясницей, ныряет. Тело ее на краткий миг описывает над водой дугу, потом видны только ноги, мускулистые, напряженные, сложенные вместе ступнями, а потом и вовсе ничего не видно. Она выныривает на поверхность в нескольких метрах отсюда, у первой песчаной гряды, и нащупывает пальцами ноги дно. Потом возникает из воды, поворачивается лицом к берегу и выпрямляется во весь рост над морем (стоит она на песчаной гряде, где вода доходит лишь до половины икр), длинная, гибкая, и вода капля за каплей стекает с ее кожи, отлакированной солнцем и морем.

Под взглядом мужчин, сидящих за столиками в баре, и их жен, растянувшихся под зонтами, Аттилио твердой рукой тащит свою супругу Анну к морю. И так сильно сжимает ее предплечье, что пальцы его, впившиеся в жиры, оставляют на коже белые пятна с ярко-красной каемкой, совсем такие, как оставляют на ее пухлых плечах бретельки купальника. Глаза манакорцев, натренированные с незапамятных времен, глаза зорких наблюдателей, видят буквально все. Раздается шепот, смешки - словом, начинается общее веселье.

- Пусти меня, - молит Анна. - Я хочу сначала позагорать под нашим зонтом.

- Под зонтом не загорают, - вполголоса рычит Аттилио. - А ну иди.

- Не тащи меня так, - просит Анна. - Дай мне сначала привыкнуть к воде. Мне холодно.

- Ничего, вода теплая, - говорит Аттилио. - Иди.

Они входят в море по колено.

- Мне ужасно холодно, - говорит она. - Дай мне отдышаться.

- Мало над тобой люди потешались? Выпрямись. Иди.

Вода доходит им уже до бедер.

- Я лучше сразу нырну, - говорит она.

Аттилио останавливается, отпускает ее руку, смотрит на жену.

- Ныряй, - говорит он, - ныряй, не бойся! Тебя жиры удержат.

Возвращается Джузеппина, она плывет теперь на спине, кончики грудей выступают из воды. Она нащупывает дно, останавливается в двух шагах от них. И кричит:

- Окунайтесь в воду сразу, синьора Анна, вода теплая. Святая Мария Капуанская, до чего же теплая вода!

Анна поочередно окидывает их взглядом. Потом быстро опускается на корточки, садится на песчаное дно, вода доходит ей до самой шеи.

- Браво, синьора Анна, - кричит Джузеппина, - браво! Вы же настоящая спортсменка.

Со стороны кажется, будто белокурая голова Анны беспомощно покачивается на волнах, как поплавок. Комиссар вполголоса бросает:

- Ну, довольна? Хотела купаться, вот и купаешься, сиди здесь в воде. Желаю весело провести время...

Он рывком бросается в воду и легко плывет в открытое море.

- Синьор комиссар, - кричит ему вслед Джузеппина, - какой же вы нелюбезный. Разве можно оставлять синьору Анну в одиночестве...

Потом обращается к Анне, вернее, к ее белокурой голове, покачивающейся на воде, как поплавок.

- Не трогайтесь с места, синьора Анна, - кричит Джузеппина. - Я сейчас ему скажу, что мы о нем думаем.

Она быстро, кролем, плывет за комиссаром. При желании она могла бы запросто его обогнать. Недаром же она каждый день весь купальный сезон тренируется в кроле. Но она уже успела сообразить, что, когда комиссар устанет и повернет к берегу, она будет впереди и получится так, будто он ее догоняет.

Синьора Анна тяжело подымается, шагает на глазах манакорской знати к берегу, а вода стекает с нее ручьем.

- Будь я комиссаром Аттилио, - говорит Пиццаччо, - я бы этой самой Джузеппине морду набил...

- А я, - замечает Маттео Бриганте, - я дал бы ей желтую майку.

- Почему желтую?

- Победителю в велосипедной гонке "Тур де Франс" всегда дают желтую майку.

- Почему победителю?

- Потому что она чемпионка.

- Плавает она здорово. Что верно, то верно, - соглашается Пиццаччо.

- Вот болван-то! - вздыхает Маттео Бриганте.