Закон Чернобыля

Однако экзоскелет с башкой-аквариумом со мной явно был не согласен. Когти его металлических пальцев еще глубже погрузились в мозг Кречетова и, судя по тому, как задергался и на глазах начал раздуваться мертвый мозг, манипулятор принялся его накачивать какой-то жидкостью.

Смотреть на это было неприятно, но интересно. Ну, я и смотрел, отмечая про себя, что синюшность кречетовских извилин помаленьку бледнеет – и сходит на нет. А еще мозг начал ритмично пульсировать – сначала еле-еле дергаясь, а потом уже нормально так сокращаясь наподобие человеческого сердца…

А потом экзо шевельнул рукой. Неуверенно так, будто ханыга с бодуна, ищущий недопитую бутылку. И мне это не понравилось – не люблю, когда мне в брюхо ствол смотрит, тем более крупнокалиберный.

Чисто инстинктивно я сместился влево – и бронированная рука двинулась туда же, держа меня на прицеле. Плюс в ней лязгнуло что-то, по звуку похожее на досыл патрона в патронник.

Вот ведь, япона мама! По ходу, экзоскелет все-таки скачал кое-какую инфу из умершего мозга Кречетова, и, как я понимаю, не было у профессора ни малейшего повода испытывать ко мне симпатию. Грустно, однако. Убежать уже не получится, да и некуда. Разве что попробовать броситься под ноги этой стальной хреновине, резануть бритвой по ногам, а там…

– Не бойся, – прогудел металлический голос откуда-то из груди экзоскелета, ничуть не похожий на кречетовский. – Это я проверял систему захвата цели. И да, благодарю за спасение. Ты все сделал правильно.

– То есть ты – профессор Кречетов, – уточнил я. – Собственной персоной.

– Ага, – отозвался экзоскелет, делая осторожный шаг вперед. Покачнулся, будто пьяный, устоял и неуверенно сделал второй, приблизившись ко мне вплотную. Теперь ему и стрелять не нужно. Даст раз в морду стальным кулаком – и вобьет ее, ту морду, мне во внутреннюю сторону затылка, так что мозги из ноздрей полезут. Под броней угадывались неслабые синтетические мускулы, так что для говорящего экзо это будет раз плюнуть.

Но портить мне портрет он не стал, лишь по плечу хлопнул стальной лапой так, что я едва на пол не рухнул.

– Ой, извини! – безразлично проговорил механический голос. – Идет отладка модуля взаимодействия с пространством, и я немного не рассчитал усилия. Просто хотел дружески похлопать по плечу.

– Тебе удалось, мать твою, – сказал я, потирая ушибленное плечо. – Я оценил твой дружеский порыв и искренне счастлив. Теперь, может, прекратишь набиваться мне в кореша и подумаешь, как нам отсюда выбраться?

– Это точно нужно? – поинтересовался Кречетов. – Лично мне по горло надоели люди. А тут, я смотрю, и компания хорошая, и свежая закуска имеется.

С этими словами экзоскелет, прокачанный профессорскими мозгами, подошел к столику-каталке, на котором лежало растерзанное тело. На брюхе экзо отъехала кверху бронепластина, открыв полость внутри…

Я поморщился.

Биореактор. Видел такое в мире Кремля. Там боевые роботы запихивают в свои реакторы покойников вместо топлива. Экологически чистая война, мертвецов на поле боя хрен найдешь, всех био сожрали.

Вот и Кречетов засунул себе в брюхо собственные останки и аж причмокнул от удовольствия.

– Никогда не думал, что самоедство настолько приятная вещь, – произнес он. – В буквальном смысле, конечно.

– Тебе виднее, – проговорил я.

Ну да, сейчас он сам себя переварит, проголодается и возьмется за хорошую компанию, то есть за меня. Конечно, «Бритва» оружие замечательное, но против пулемета и автоматической пушки с ножом особо не повоюешь. Даже с откованным из уникального артефакта.

– Вижу, о чем ты думаешь, – хмыкнул Кречетов – похоже, программа хихишек прогрузилась у него вместе с модулем трезвой ходьбы – или как оно там называлось по-научному. – И это зря, Снайпер, ты мне еще пригодишься.

– Ишь ты, – хмыкнул я в тон говорящему экзоскелету. – А ты мне?

– И я тебе, – покладисто отозвался Кречетов. – В качестве источника информации в том числе. Например, ты в курсе, что этот научный комплекс целиком находится под землей?

– В смысле? – не понял я.

– Все исследовательские лаборатории, все производственные мощности там.

Стальной палец ткнул в пол.

– Здесь же так, фикция. Муляж для любителей посовать нос в чужие дела, пограбить богатый научный центр. Или разбомбить его, как сегодня. Да, несколько автоклавов здесь были рабочими – чисто для демонстрации, вот, мол, что мы умеем. Но все остальное – муляж. Истинный научный клад закопан глубоко под землю еще при СССР, там он и остался до сих пор. Так что враги сегодня уничтожили ложную цель, разбомбили чердак над домом, а сам дом остался в целости и сохранности.

– А как же пушки-пулеметы-бронеколпаки? – поинтересовался я.

Кречетов махнул манипулятором.