Закон «дегтярева»

По пока что непонятным для меня причинам пиндосская миротворческая миссия на севере Зоны перешла в активную фазу. Амерам надоело безрезультатно направлять в горячие точки Зоны тупых наемников, и к РЛС был брошен отряд спецназа с целью уничтожить тех, кто возле той антенны окопался. Зачем уничтожить? Вполне вероятно, затем, чтоб забрать у них то, что так необходимо для торжества американской демократии во всем мире. Например, два артефакта, с помощью которых можно легко и непринужденно демократизировать весь мир, обрушив цены на нефть и газ без ущерба для собственной экономики. Дело за малым – уничтожить владельцев артефактов, а также тех, кто может помешать этой миссии. Например, пассажиров неопознанного вертолета, вторгшегося в зону миротворческой миссии, находящейся в самом разгаре.

То, что миссия шла полным ходом, было понятно без дополнительных намеков. Прямо по курсу, за кустами, стреляли очень активно, плюс характерно хлопали подствольники. Значит, огневой контакт идет в зоне непосредственной видимости противника, который, судя по всему, плотно зацепился за позицию и яростно отстреливается. В свете только что произошедшего было понятно – пиндосский спецназ прессует тех, кто очень не хочет быть прессуемым. Небось, не желает отдавать один из артов, цены которому просто нет и быть не может, ибо перед ним все богатства мира – ничто.

– Амеры долбят владельцев одного из артефактов, – пояснил я, досылая патрон в патронник СВД. – Это первое. И второе. Трое пиндосов, которых послали к вертолету, не вернулись. Так что сейчас сюда наверняка движется серьезная группа ликвидаторов. Предложения есть?

– А то, – хмыкнул бывший полковник, разбивая стволом своего «Дегтярева» хлипкое лобовое стекло. – Готовьтесь.

И вдавил педаль газа, направляя автомобиль прямо на кусты, из-за которых появились ныне покойные морпехи.

– Вот псих, – пробормотал я, перехватывая винтовку поудобнее. – Фыф, «Кедр» пока отложи и берись за гранаты. Только наступательные с оборонительными не перепутай, чтоб нас тоже осколками не посекло.

– А в чем разница? – невинно поинтересовался шам, взвешивая на лапе ребристую эфку.

– Дай мне Зона терпения, – взмолился я. – Эту отложи, бери гладкую. Только усики не забудь свести и скобу отпускай лишь перед броском.

– Грамотный инструктаж, – хмыкнул Дегтярь, вламываясь в кусты. – Лучше даже я не сказал бы.

Я хотел было сказать что-то едкое насчет военных, умеющих говорить лучше всех, но в следующую секунду слова вылетели у меня из головы.

Потому, что настало время действовать.

Пиндосы и вправду не пожалели целого отделения для того, чтобы ликвидировать опасность с тыла. Выдвинулись они развернутой цепью, готовясь прочесать кустарник и разобраться с неведомым противником, как противник сам вдруг вылетел на них из кустов.

И принялся стрелять…

Бывший полковник одновременно работал и за водителя, и за стрелка курсового пулемета. Нелегкое это дело – одной рукой крутить руль, а второй – вести огонь, стараясь при этом удержать оружие, бьющееся от отдачи, словно свежепойманная акула. Но Дегтярь справлялся, с ходу срезав двоих. А потом подключились мы с Фыфом.

Шам довольно сноровисто для новичка швырнул две эргэдэшки налево, две – направо. Похоже, придуривался, когда изображал, что первый раз гранату в лапе держит. Я же стрелял по теням, мечущимся в тротиловом дыму, мысленно считая патроны и очень беспокоясь об одиннадцатом. Потому что если его не будет, придется потерять пару секунд на то, чтобы бросить винтовку и подхватить автомат. А это в скоротечном бою просто непозволительно огромное время.

Особенно в бою с профессионалами.

«Котики» на наше появление среагировали правильно. То есть начали палить из своих M16, одновременно падая на землю. О прицельной стрельбе при такой тактике говорить не приходится, но она вполне годится для того, чтоб хотя бы начерно подавить противника огнем и, может, даже подстрелить случайной пулей.

Но наш бешеный «газик» со своим не менее бешеным водителем не стоял на месте. Пиндосский спецназ удачно расстрелял шлейф выхлопных газов, тянущийся за нашим автомобилем, и в полном составе остался лежать на земле, оценивая обстановку. Вернее, оценивали ее те, кто остался в живых. При этом минимум восемь «котиков» навсегда потеряли способность оценивать что-либо, уткнувшись мертвыми лицами в украинскую землю, на которую им точно не следовало приходить с сомнительными миссиями.

Наш же автомобиль летел дальше, прямо на спины основного состава группы, штурмующей низкорослое одноэтажное здание с антенной, формой смахивающей на противотанковую гранату РПГ-40 времен Отечественной войны, ручкой воткнутой в крышу.