Закон «дегтярева»

– До сих пор не могу поверить, – вздохнул Дегтярь, вновь берясь за консерву. – Неправильные какие-то арты, что этот «Ноготь», что остальные. Вон Кречетов говорит, будто они опасные для экологии, мол, вода станет нефтью или газом, и чуть ли не вся планета вот-вот превратится в гигантский Золотой Шар. Но мне почему-то кажется, что дело в другом. В чем – не знаю, но сталкерская чуйка, интуиция то есть, подсказывает…

– Я знаю, что такое чуйка, – перебил я бывшего полковника, которого после пары глотков спирта явно пробило на поговорить. – И моя сейчас подсказывает, что если мы с тобой будем тут у костра лясы точить за жизнь, то хрен выспимся и с утра будем как сонные тетери. Поэтому давай-ка ты дожевывай свою консерву и отбивайся на полночи, а я тебя через четыре часа толкну. Фыфа сегодня не трогаем, пусть себе восстанавливается.

– А идет, – легко согласился Дегтярь, глаза которого от еды, выпитого и пережитого слегка осоловели – думаю, как и мои, кстати. Но мне всяко лучше ночью бодрствовать, чем под утро: говорят, все писатели «совы» по жизни. Наверно, поэтому я по возможности стараюсь всегда дежурить в первую смену.

Хорошо, что бывший полковник не стал спорить, быстро доел свой нехитрый ужин, после чего прямо тут, у костра, завалился спать. И буквально через минуту начал похрапывать. Я же опустил вниз бронестекло своего шлема, включил в защитном костюме режим подогрева, поднялся на ноги и отошел в тень – на посту всегда лучше, когда ты в тени, а не маячишь на фоне костра слишком явной мишенью.

…Вокруг все было спокойно. Маленькие электронные часы на внутренней стороне стеклянного забрала показывали половину второго ночи. Еще полчаса – и пора будить Дегтяря. Наконец-то высплюсь! Четыре часа спокойного сна для нашего брата сталкера зачастую есть предел мечтаний. Но на то она и Зона, чтоб постоянно держать ухо востро, если твой сон не стережет надежный товарищ. Вон Дегтярь развалился у костра, дрыхнет, как на Большой земле, зная, кто его охраняет. Ну да, твое счастье, сталкер. Спи еще двадцать девять минут, а потом я с превеликим удовольствием займу твое место…

Но додавить свои законные двадцать девять Дегтярю было не суждено.

Внезапно из здания станции ВНЗ раздался душераздирающий вопль, который немедленно трансформировался в нечленораздельную смесь матерно-бытового характера:

– Ахтыжйоханыйтынахрен, мать вашу в ушные раковины! Сволотищи препоганые, уррроды бледномордые, суки потрошёные!!!

– Это кто ж так заворачивает? – спросонья вопросил Дегтярь, рефлекторно хватаясь за пулемет. – Ты все запомнил? Как будешь роман писать, чтоб все воспроизвел в точности, я только ради этого его прочитаю!

– Непременно, – бросил я, хватаясь за свою СВД, которую после вечерней битвы полюбил искренне и навсегда. – По ходу, это Фыф надрывается.

– Приснилось чего? – поинтересовался Дегтярь, вглядываясь в темноту.

Оказалось, не приснилось.

Из дверного проема здания станции ВИЗ вывалился Фыф, упал на четвереньки, но тут же вскочил снова и побежал к нам, на бегу поддерживая располневшее пузо. Ну, чисто комар, пересосавший крови. Щупальца безвольно хлопали по щекам шама, глаз выпучен, и в нем плещется хорошо мне знакомый коктейль из сонного одурения и неподдельного страха. То есть вполне себе довольного жизнью Фыфа что-то серьезно напугало.

Но что?

Разгадка пришла немедленно, вернее, выползла из темноты здания, едва протиснувшись в дверной проем.

Это были трупы. Ожившие мертвецы, кровь которых мы пролили и остатки которой высосал шам из остывающих тел. Но не зомби напугали шама – в его биографии не раз встречались ходячие кадавры, и мочил он их так же хладнокровно, как и мы с Дегтярем.

Но сейчас живые трупы выглядели действительно ужасно.

Неведомая сила собрала их вместе, слепила в единый комок из тел, голов и конечностей, выкрученных немыслимым образом. Но в то же время это не было хаотичным нагромождением мертвой плоти. Два или три десятка ног жуткой твари находились внизу, многочисленные руки торчали спереди и по бокам, а головы были собраны спереди в одну кучу, напоминающую кошмарный цветок. Посредине – лицо вожака с абсолютно белыми глазами, а вокруг него – морды его подчиненных, обезображенные смертью, с язвами разложения на лбу и щеках, которые не могли появиться так скоро, если б труп гнил себе потихоньку, как положено порядочному мертвецу.

– Мертвопак, – еле слышно проговорил Дегтярь, направляя пулемет на кошмарную тварь. – Я слышал о таком, но вижу впервые. Мочи его, ребята.

И начал стрелять.

Пули вырывали куски плоти из страшного порождения Зоны, но это не причиняло ему заметного вреда. Мертвопак рвался вперед, перебирая всеми своими нижними конечностями, но Дегтярь буквально держал его на длинной очереди… которая вот-вот должна была закончиться.