Закон дитто

Но за столиком вещей не было. Как и моей еды. Кожаное кресло сменилось на бархатное, и какие-то квадратные салфетки покрыли дубовый стол. Нахмурившись, я оглядела паб. По всей видимости, уже пробило 00:00, и они сменили тему: пиратские украшения исчезли, их заменили на фотографии знаменитостей, плакаты и черные виниловые пластинки. Музыка шанти сменилась на легкую джазовую.

Ко мне подскочила улыбчивая девушка в коротком черном платье:

– Ваша спутница попросила другой столик, пойдемте за мной.

Я раздраженно сдула челку с лица, но вздохнула с облегчением. Асира! Неугомонная. Надеюсь, это не очередная шуточка с ее стороны. Последний раз она заставила меня на выходе из ресторана переодеться в стрелка и отыграть с ней в ролевую по Средиземью: кольцо-то наши хоббиты донесли, вот только я чертыхалась всю дорогу и кляла Асиру всеми поэтичными сравнениями с тварями земными и подземными, а также двенадцатью родами и коленами, но моя красотка лишь безумно хохотала и усердно «отбивалась» от врагов. Я бы ни за что не позволила ей собой помыкать, если бы не одно маленькое обстоятельство – флешка с документами находилась аккурат на импровизированной горе с табличкой «Мордор». Асира мотивировала свой поступок тем, что мне надо хоть иногда отдыхать.

Но ее, конечно, никто не просил об этом.

Мы прошли по узкому коридорчику мимо круглых, квадратных и прямоугольных дверей, два раза свернули; стены с виниловыми пластинками и черно-белыми фотографиями расступились и вывели нас в небольшой полутемный зал с двумя дверьми.

Девушка поклонилась и сказала:

– Ваша спутница за левой дверью.

И, подмигнув мне, быстро ушла тем же путем, которым мы и пришли.

У них у всех сегодня нервный тик?

Глаза уже привыкли к темноте, и я различила несколько знаков на старой, потемневшей от времени двери, которые, впрочем, ни о чем мне не говорили.

Я подошла к двери и, резко толкнув ее, шагнула внутрь.

А затем произошли три события.

Первое: моя нога, хлюпнув, ступила на что-то жидкое и мягкое. Каблук глубоко погрузился в это «что-то» и увяз.

Второе: яркий и совсем не вечерний свет после полутемного зала мгновенно ослепил меня. Я поднесла руку к глазам в надежде, что этого мне хватит для обретения зрения, но, увы, слезы, застилавшие глаза, только больше его затуманили.

Третье: дверь резко захлопнулась за спиной, больно наехав на ногу и заставив меня по инерции сделать еще один шаг, который, естественно, заставил и вторую ногу увязнуть в чем-то жидком и мягком.

– Аси-и-ира, – прошипела я еле слышно.

Ну и четвертое: запах.

На меня дохнуло не закопченной, давно прогазованной и забитой до отвала машинами морозной столицей – холода пришли с третьим месяцем осени. Это был солоноватый, слегка отдающий тиной и рыбной чешуей запах моря.

Я смахнула слезы с глаз и нос к носу столкнулась с мальчиком в каком-то деревенском карнавальном костюме: по виду льняные коричневые штаны, белая рубашка, жилетка и начищенные ботиночки. Он с интересом поглядывал на меня, поигрывая камнем-голышом.

– Ме за а клаас? – проговорил он.

– Что? – спросила я.

– За а ри шаал ге роклас, – с уверенностью сказал он, указывая на меня пальцем, и затем звонко крикнул: – Ри шаал!

Его пронзительный голос, пролетевший сквозь меня и ввысь, заставил всех обернуться.

А кого – всех? Я с все большим удивлением вглядывалась в то, что окружало меня, и все больше понимала, что розыгрыш Асиры меня пугает. Низкие дома, мощеная мостовая, ряженые в странные одежды люди, полуденное солнце…

Я отчетливо поняла, что не хочу участвовать в этом спектакле. С силой вырвав каблук из земли, а потом и другой, я развернулась и резко распахнула дверь.

Сидящие внутри люди посмотрели на меня. Уставились. Музыка стихла. Милая девушка-официантка в длинном платье с глубоким вырезом на груди прошла мимо и кивнула мне. Затем резко остановилась, повернулась и громко произнесла ту же фразу, что и мальчик:

– Ме за а клаас, корри?

– Асира! – заорала я, не выдержав.

Официантка тихонько охнула, люди, до этого с хищным любопытством наблюдавшие за мной, склонили головы над своими столами. А резкий рывок вытянул меня наружу. Я взвизгнула и оттолкнула того, кто схватился за мое плечо, а затем сорвалась с места и побежала.

С трудом, правда, – каблуки не были рассчитаны для бега по мостовой, то и дело попадая в щели между камнями. Я бежала, спотыкалась, снова бежала. Расталкивая удивленных прохожих, вдоль двухэтажного деревянного дома, вдоль серых и коричневых стен, рассерженно крича и крича:

– Асира! Асира, твои идиотские шутки! Аси-и-и-ра!

Я не сомневалась, что ее проделки когда-нибудь меня доконают. Но как ей удалось подговорить участвовать в этом идиотском представлении такое большое количество людей?

Вслед мне неслось:

– Ри шаал! Ри шаал!

В очередной раз споткнувшись, я поняла, что таким образом просто-напросто подверну ногу. И дома расступились: дорога вывела на широкую улицу. Оживленную улицу. Множество лавок, галдящие люди, запахи, много-много запахов, странные торговцы, рогатая дама в сером платье…

Рогатая?