Закон или Открытая Книга Кармы

Найти способ адекватной передачи знания Высших Законов и Чистого материала через фантомные формы — задача, доступная только Теургу, чьи возможности властелина фантомного мира соответствуют поставленной цели. И опираясь на свои знания и поддержку Иерархии, Гермес Триждывеличайший призывает на помощь Муз. С помощью таких «инструментов» магии, как пение, танец, музыка, стихотворный ритм, рисунок они превращают пос­вятительный акт Откровения в достаточно доступный пониманию неофитов процесс инициации. Так рождались Мистерии (от rp. mysticos — закрытый, тайный). Причём передача знаний путём тайных театрализованных представ­лений происходила практически одновременно в различных странах и на раз­ных территориях, а не путём исторического заимствования одной культурой религиозных принципов другой, как полагают многие историки и культуроведы. Тем более что изначально Мистерии ничего общего с религией не имели. Они возникали на месте языческой обрядности, в стремлении к созданию связ­ной системы миропонимания. Магия Мистерий притягивала к себе наиболее духовно и ментально развитых людей, давая им широкое поле применения полученных знаний. Причём тот космогонический и этический багаж, который посвящённые в тайны Мистерий вносили с собой в общественную и политическую жизнь, напрямую зависел от менталитета и цивилизованности само­го общества и человека. Достигалось это именно благодаря фантомности средств, используемых в Мистериях. Мы помним, что все атрибуты театральной проник­новенности Мистерий принадлежат к механизму воздействия, имеющему в сво­ём составе три вида фан­томов и основанному на их свойствах. Соединя­ясь в процессе инициа­ции по фантомному полю с соответствующими ти­пами фантомов у посвя­щаемого, они создавали адекватную форму вос­приятия, зависящую от уровня интеллекта ини­циируемого, то есть от его вторичной памяти. Проще говоря, египтянин II тысячелетия до нашей эры так же хорошо понимал происходящее в подземных лабиринтах Изиды, как и римлянин II века нашей эры то, что ему представляли в святилищах Цереры. Безусловно, знания многими усваивались упрощенно, поверхностно, в меру их раз­витости. У тех, чей менталитет был обра­зован простейшими понятиями, таинства Мистерий вызывали аналогии с земледель­ческими культами: умирающие и воскре­сающие боги ассоциировались с времена­ми года, разливами рек и циклами восхода и захода Солнца. Тем более что в даль­нейшем празднества, посвящённые Мис­териям, приурочивались к астрономичес­ким датам. Например, в Египте Мистерии Озириса проходили в период осеннего рав­ноденствия, Сераписа — летнего солнце­стояния, а Изиды — весеннего равноден­ствия; Кабирские Мистерии, посвящённые Цибеле и Апису — во время летнего солн­цестояния и т.д.

Следующий уровень понимания сводил суть Мистерий к духовным и мистическим доктринам: о двойственности человеческого, существования, о веч­ной борьбе высшего и телесного, о «закрепощении» души в материальном мире и стремлении её к освобождению. Здесь выковывались понятия реинкарнации, воздаяния и судьбы. Появлялся опыт энергетического соединения с космичес­кими принципами (медитаций), проецируемыми на персонажей Мистерий. Так закладывались «краеугольные камни» будущих религий, моральных и этических законов. Этот уровень проникновения в мистериальные истины наиболее рас­пространен до сих пор не только среди историков и культурологов, но и среди тех, кто посредст­вом слышания сам ухо­дит по времени в прош­лое и медиумически учас­твует в образах Мисте­рий. Кстати, для тех, кто желает сам познакомить­ся с древними методами «включения в истину», могу посоветовать ис­пользовать в своём меди­тативном поиске пантакли магии, соответствую­щие времени и месту проведения Мистерий (рис.32).