Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)

С видимым усилием воли он встает ко мне лицом. Бледен как лед, глаза затуманены, полны слез, он глотает, прежде чем продолжить. Не готов стыдить за расстроенные нервы, хотя я отложил оружие, а он вдвое меня тяжелее. Сегодня он видел слишком много мертвых. Видел, как я убил почти всех. Знаю, он знаком с насилием лишь по старым веб-играм и фильмам, и ему хреновски сложно глядеть такому, как я, в глаза на расстоянии руки.

- Вы религиозный человек?

- Не вполне.

- Верите в Бога?

- Зависит от бога.

- Он был христианином. - Короткий взгляд на труп. - Это вера моей родины. Единый Бог сделал себя смертным, позволил казнить себя на кресте, чтобы искупить грехи человечества. Я лишь передаю его душу в руки Божьи.

- Все люди умирают на крестах. Но мне интереснее те, что выживают.

Едва заметный кивок понимания. - Почему так: я чувствую себя грешником, молясь богу, в которого не верю?

Окей, я более чем испуган. - Возможно, это грех против вашего рассудка, вашего самоуважения.

Туман улетучивается из глаз, он смотрит остро, словно впервые меня увидел. - Говорите по-английски.

- Как и вы.

- Ваш акцент... горожанин Северной Америки. Западное побережье. Низкая каста с оттенками профессионализма... рабочий, учившийся красноречию. Окленд? Как работяга из Окленда забрался на восточные склоны Божьих Зубов?

- Ну, поглядите на себя. Генри чертов Хиггинс[8].

- Ах... простите, мне жаль. Это... гм, рефлекс. Не могу поверить, что заметил не сразу. Но я немного...

- У вас выдался тяжелый денек.

- Дункан Майклсон. - Он протягивает руку. - А вы?..

- Некто, с кем вы не захотели бы знакомиться ближе.

Он не убирает руки, так что я вкладываю в нее складной нож. - Ваша вещица?

- Да... да, он. Спасибо. - Он сжимает его так, словно рад ощутить хоть что-то в руке. - Я владею им очень давно.

- Носите черный нож. - Вселенная словно дала мне легкого пинка.

- Очень к нему привязан. - Он пытается тепло улыбаться, пряча нож. - А вы кажетесь отдаленно знакомым.

Потому что я пошел в мать, в которую он уже успел влюбиться... но рассказ об этом не принесет добра никому из нас. - Мне часто так говорят.

- Ну, благодарю вас. Жаль, не поблагодарил сразу. Вы спасли нам жизнь.

- Мы делали это не ради вас.

- О... ох, разумеется. - Глаза снова затуманиваются. - У меня есть серебро, да, и наши слуги с радостью оплатят вам хлопоты, когда мы вернемся домой.

- Хочу, чтобы вы сделали кое-что для меня.

Он делает шаг назад, глаза туманны, полны осторожности. - Моя благодарность имеет пределы.

- Начнем с того, что могу предложить я.

- Кроме жизни?

- Что, если я сведу вас один на один с Т'фарреллом Митондионном?

- С Вороньим Крылом? - Глаза широко раскрываются, и тут же суживаются, полные сомнений. - Я уже начал сомневаться, что все истории о Короле Эльфов окажутся чем-то большим, нежели сельскими побасенками и шутками.

- Скажем, это не так. Гипотетически. Если я приведу вас к Вороньему Крылу, и он согласится ответить на вопросы. Рассказать любую историю по вашему выбору...

- Гипотетически. - Он кашляет, качая головой. - За такой шанс я продал бы свою гипотетическую душу.

Моя очередь изображать теплую улыбку. - Такого ответа и ожидал.

Это поляна. Я на поляне. Я шел туда. И пришел на поляну.

Должен был, ведь я куда-то шел.

Тут мило. Более чем мило: окрашенные зеленью косые лучи и нежно шепчущая листва, и где-то поблизости за деревьями шумит водопад. Я словно зашел в картину. И пахнет более чем мило: дикие цветы и чистая смола, яблоки и груши и даже персики, и свежая черная земля, и я бывал во многих лесах. Этот не похож ни на один. Словно я сейчас обернусь и уткнусь в Белоснежку. Кажется, я должен знать, что тут делаю.

Кажется, должен. Но не знаю, что я знаю.

Погоди.

Треклятые эльфы. Перворожденные, фейин, как угодно. Знаю такое заклятие.

Закрываю глаза и оборачиваюсь на месте, против солнца, и считаю каждый круг. - Три. Два. Один.

Не противозаклятие, всего лишь мнемоника, запуск логической цепочки. Прямое приложение Дисциплины Контроля. Не будь я так очарован красотой этого места, сосун не поймал бы меня.

Открываю глаза. - Может, тебе пора показаться? Я нетерпелив даже в лучшие дни.

Пылевые мошки в лучах солнца организуются, сливаясь в высокого фея, лицо словно высечено из ледяного камня. Он даже не притворяется реальным: голос сплетен из ветра и пения птиц. - Одичавшие хумансы не приветствуются в нашей стране.

- Я не дикарь.

Он кидает мне невыносимо высокомерный взгляд. Напоминая Кайрендал. - Слово "одичавшие" означает всего лишь...

- Знаю, что оно значит, чертов позер. Я не одичавший. Я из Тихой Страны.

- Что ты способен знать о Тихой Стране?..

- Я пришел сюда говорить об ином.

- Вызванная тобой жалкая лужица интереса успела высохнуть. Прочь.

- О, отлично. Ты словно трехлетняя девчонка на светской беседе.

- И сможешь уйти целым.