Закон кустарника

–Когда–нибудь все пройдет в мир иной,–Юля пристально осмотрела Галкины синяки, пощупала руки, ноги,–Переломов, я думаю, нет, но проверить надо. Ты как до работы добиралась?

–У меня Ленька–сосед таксистом работает, он и довез. Сказал, если что–поможет.

–Значит, делаем так: я сейчас позвоню одному человеку, договорюсь, чтобы тебя осмотрели. Погоди руками махать, лишних вопросов там тебе задавать не будут. Редина человек надежный, правда, она гинеколог, а не хирург, но это даже лучше,–Юля велела Наталье запереть дверь и набрала номер телефона,–Алло? Будьте любезны Светлану Васильевну. Привет. У меня к тебе очень деликатная просьба. Нужно одного человечка осмотреть и сделать это надо без лишних вопросов. Поможешь? Спасибо, родная, за мной должок. Да, Свет, ты ее и по своей части посмотри……… Договорились?–Юля положила трубку и повернулась к Галке–Звони своему таксисту. Наташ, езжай с ней, Светке все объяснишь на месте….. Так…. Дома ей сейчас появляться нельзя…. Галка, мать из деревни приехать не обещала?

–Нет.

–Значит, здесь проблем не будет. Туся, заберешь ее к себе?

–Само собой,–кивнула Грачева.

–Как освободитесь, позвони мне, а я вечером подъеду. Готовы?–Юля выглянула в коридор,–А, ну–ка быстро, пока никого нет….

День оказался на редкость суматошным, хорошо еще, что Ромадин так и не появился. В три часа позвонила Наташка, сказала, что они уже дома и, что осмотр прошел быстро и без формальностей. Теперь предстояло позвонить Лешке. Разговор вышел не из приятных. Еще бы! Никаких комментариев только «…..не могу, не могу,…….. дела, дела,…..такие обстоятельства….», от такого текста, кто хочешь сбесится. Ровно в шесть Юля пулей вылетела из конторы и помчалась на «Сокол». Звонок в Наташкиной квартире не работал, пришлось барабанить в дверь.

–Ты сильнее не могла? А то не все соседи тебя слышали,–прошипела Грачева.

–Ну, извини. Где Галка?

–Спит. Я ее у девчонок уложила.

–Как дела?

–Переломов нет, внутренних повреждений тоже, но отделали её сильно. И еще. Светка её по своей части посмотрела, так там, похоже, одними избиениями не обошлось, просто Галка говорить не хочет. Редина–зараза, в своем репертуаре, говорит на то и канава, чтобы ее по назначению использовать, мол, до следующего раза заживет. А сама список мне дала на три страницы: чего делать, когда прийти, одних наименований лекарств пятнадцать штук. Вот такие, мать, у нас марципаны.

–Да, уж! Пусть она у тебя поживет. Или мне – забрать?

–Обойдешься,–отрезала Грачева,– Здесь хотя бы питаться нормально будет, а то у тебя в холодильнике все богатство: кило льда. Пошли есть.

–У меня вопрос: если тебя решить возможности кого–нибудь кормить, ты зачахнешь или как?

–Вот и не доводи до рецидива,–прошипела Наталья. Юля пожала плечами и послушно направилась в кухню,–Э–э–э. Ты куда? Я в «Грачевском» кабинете накрыла.

В центре кабинета в окружении двух диванов, стоял низкий зеркальный стол необъятных размеров. Эта громадина была полностью заставлена едой.

–Туська, ты чего рехнулась?–от такого обилия съестного Юля даже струхнула,–Тут жратвы на Таманскую дивизию.

–Тебя кто спрашивал?–буркнула Грачева,–Эх, подруга, жизнь–дерьмо, настроение ниже плинтуса. Давай выпьем.

–Ну, давай. Куда ты столько наливаешь?! Это, что водка?

–Обижаешь, мать,–виски. Хозяин самолично из Шотландии привез, из той самой деревни, где их когда–то гнать начинали. Он над этой бутылкой, как Кощей трясется, а мы ее–бздынь! Ну, давай за нас красивых,–и Наталья залпом осушила рюмку,–Господи, гадость, какая! Наша водка в тысячу раз лучше.

–Так, может, лучше «нашей»?–робко предложила Юля,–А эту обратно поставь.

–Водка–это потом. Давай по второй.

–Погоди, я еще первую не закусила.

–Кто же на Руси первую закусывает? Мануфактуркой занюхал и–хорошо.

–С такими темпами нас потом будут искать долго–о–долго.

–Не будут. Никому мы, на фиг, не нужны. Я, во всяком случае.

–Глупости, говоришь!–возмутилась Юля, –А дочери?

–Дочери?! Да, ты знаешь, что мне Ленка перед отъездом заявила?! «Мама, ты стала такая ограниченная, не удивительно, что отец от тебя бегает». Машка, хоть, промолчала, но она тоже так думает. Я знаю. Она с рождения отца больше любит. Вот ведь! Он их видит, в лучшем случае, раз в три дня, а они: папа, папа…… папа–то, папа–это, а я так – мимо проходила. Кончай жевать! Давай выпьем. Давай наш фирменный……

–Ладно,–сдалась Юля, – уговорила: «…не пьянства ради, а поправки здоровья для……» Будь, подруга!

–Ты тоже. Не ставь, не ставь. За здоровье до дна.

Юля опрокинула рюмку и почувствовала, как в голове основательно зашумело,–Ох, до чего же пойло мерзкое. Как капиталисты проклятые его пьют?!

–Аллах с ними, с забугорными. Вот, как наши–то его пьют?–философствовала Наташка,–И ведь, что удивительно: всю жизнь табуретовку хлестали, в лучшем случае «Кристалл», а теперь – виски, «Наполеон», «Мартини»….

–С Толиком,–хихикнула Юля.

–Это кто такой?

–Да, меня тут намедни просветили: оказывается сейчас в определенных кругах самый популярный напиток «Мартын с Толиком», то есть «Мартини с тоником».