Закон молчания (СИ)

Конфликт с Гамбино миновал стадию показных расправ с его стороны, и вот уже несколько дней было тихо. По всей видимости, его ударные силы, как и часть парней дона Сальваторе, залегли на матрасы в ожидании очередного приказа. «Я слышал, Маранцано уже обратился в Комиссию, — сказал Дэн сегодня, когда они готовились выезжать, — но что конкретно решилось, если решилось, пока неясно». Тед, сам возивший дона на встречу и бывший в курсе, что та состоялась, заметил, что самое смешное будет, если стороны в добровольно-принудительном порядке пожмут друг другу руки, но рыжий помотал головой. «Дон Карло слишком наследил, — пояснил он в ответ на поднятые брови. — Сейчас не восемьдесят первый, и такое приветствуется лишь в крайнем случае».

С Марией все, похоже, обошлось. Несостоявшаяся жертва действительно исчезла из города, отчитавшийся перед Сколетта Тед остался вне подозрений, и чем дальше, тем сильнее становилась уверенность, что эту страницу можно считать закрытой с концами.

Другая же страница пока так и осталась неоткрытой. Теодор готов был поспорить хоть на свой байк: больше всего поведение друга тем вечером два дня назад напоминало бегство. Он не дистанцировался и не захлопнулся, но не оставляло ощущение, что Дэн очень старательно задвинул едва не случившееся подальше. Закинул в самый дальний ящик и, будь его воля, вовсе запер бы на замок, да только этого не выходило, как не выходило скрыть проблески интереса. От того, чтобы делать далеко идущие выводы из единичного случая, Тед воздерживался, однако такое поведение заставляло ступать осторожно, а не действовать нахрапом.

Мотоцикл замер на красный сигнал. Тед поднял подбородочную дугу, повернулся к Дэну, который понятливо открыл визор.

— Может, запаркуемся и пройдемся?

Секунду тот колебался, но затем кивнул.

— Слушай, — начал он, когда байк и шлемы уже мирно дремали в гараже, а они оба шли вдоль улицы, — давно спросить хотел…

— Спрашивай, — кивнул Тед, поводя плечами под кожанкой. Ночь для позднего августа выдалась на удивление теплая, и он постепенно начинал жалеть, что они не поднялись в квартиру раздеться.

— Не смущает, что в «Карнавале» тебя все считают личным шофером?

Теодор, не задумываясь, помотал головой.

— Не-а. Во-первых, уж лучше так, чем правду, тем более в каком-то смысле я шофер и есть. А во-вторых, плевали там все, кто крутит баранку, а кто зашибенный программист или там ученый.

Дэн кивнул, с удовольствием подставив лицо легкому ветру. Перевалило за час ночи, и на улицах остались лишь такие же редкие прохожие, как они сами. Пару раз мимо проносились мотоциклы, один — завывая сиренами, пролетела скорая. Вдалеке слышался смех припозднившейся подгулявшей парочки. Город не засыпал полностью, но в это время чутко задремывал, укутавшись в огни фонарей и не особо прислушиваясь к происходящему. Бродить бесцельно, в отличие от поездок на мотоцикле в никуда, Тед не слишком любил, а потому предложил дойти до круглосуточной забегаловки в рабочем районе через три улицы отсюда, где они не раз уже перекусывали и до которой можно было добраться неспешным прогулочным шагом, срезая через дворы.

— Да и вообще, — помолчав, продолжил он, сунув руки в карманы, — не говоря о «семейной тайне», ты только представь реакцию, когда свой нормальный мужик оказывается… — Пришлось замолчать, когда мимо прошла еще одна пара полуночников. Тед дождался, пока их шаги растают позади, и закончил: — Сам понимаешь.

Дэн угукнул, сворачивая за ним следом в очередной проулок, а затем во двор.

— Слушай, — не сразу и через паузу начал он, оказываясь совсем рядом, так что руки задевали друг друга, — ты никогда не думал о…

Договаривать он не стал. Вовсе не потому, что начал подбирать слова или ждал, что Теодор сам закончит за него фразу. Сбиться со слова и шага заставили они. Двое, тоже решившие срезать дорогу и теперь застывшие, разглядывая друзей в жидких фонарных отсветах.

Широкие плечи, как топором вытесанные лица. Наверное, их Теодор узнал бы даже в полной темноте. С закрытыми глазами. На ощупь.

Секунды две, в течение которых никто не двигался, длилась пронзительная тишина, а затем один из тех, кто держал их под прицелом в мотеле Андерсона, подал голос:

— Ну надо же, — размеренно и как-то лениво протянул он. — Какие, однако, бывают неожиданные встречи. — И широко ухмыльнулся, демонстрируя идеально ровные зубы.

Теодор осклабился в ответ.

— А я-то думал, ты соскучился, — нарочито небрежно бросил он, прикидывая, что, окажись тут парочка по их душу, никакого диалога бы попросту не было, и прекрасно понимая, к чему все идет. Тело напружинилось само, чуть переставило ноги и пока еще не сильно скруглило плечи. — По повторению.

— Да не то слово, — покивал второй, бывший чуть ниже и вместо гладкой, как бильярдный шар, головы имевший прическу-ежик. Шагнул уже вперед, очевидно посчитав обмен любезностями законченным, но был остановлен преувеличенно громким скучающим вздохом.

Дэн, склонивший голову набок, разглядывал внезапных оппонентов с видом человека, умудрившегося вступить в навоз в новых ботинках.