Закон парности (Гардемарины, вперед - 4)

- Да, да, мы только об этом и думаем,- подхватила Мелитриса.

- Завтра у меня назначена встреча,- продолжал Никита.- Я иду к их сиятельству графу Ивану Ивановичу Шувалову. Мне хотелось бы как можно точнее сформулировать свою просьбу.

- Мой вам совет, Никита Григорьевич, расскажите всю правду, то есть то, чему вы были свидетелем. Вспомните об участии Тесина в Цорндорфской битве, а также о той роли, которую пастор сыграл в освобождении вашей жены. Я думаю, уже можно рассказать и об обвинении, предъявленном Мелитрисе Николаевне. У нас есть все доказательства ее невиновности.

- Кто ж сыграл с ней эту страшную шутку?

- Это нам еще предстоит узнать. Я в свою очередь имею к вам вопрос,теперь тон Лядащева стал деловит и четок.- Неделю назад в Кронштадте вы обмолвились, что встречались ранее с неким бароном Блюмом. Сейчас он арестован. Не могли бы вы сказать, при каких обстоятельствах вы встречались с этим господином?

Неожиданно Никита смутился. Он быстро скосил глаза на Мелитрису, потом сделал неопределенный жест рукой, мол, скажу, но не сейчас. Лядащев решил, что рассказ князя может вызвать у Мелитрисы нежелательные воспоминания, и тут же умолк.

Вернуться к этому разговору им удалось только в карете, Никита поехал провожать гостя.

- Значит, фамилия мелкого господина Блюм? Я видел его дважды, и оба раза у лютеранского собора. Вот собственно и весь рассказ, но я не хотел говорить об этом при жене, потому что оба раза встречался с девицей, в судьбе которой принимал участие. Девица эта очень мила, и можно сказать, что я был увлечен ею. Она немка. Приехала в Россию без гроша в кармане, но сделала головокружительную .карьеру.

- А при чем здесь Блюм? Он тоже лютеранин. Почему бы ему не прийти в свой храм?

- Конечно... Но сейчас, оглядывая те события издалека, я со всей очевидностью могу сказать, что они были знакомы друг с другом, но почему-то скрывали от меня это знакомство. А может быть, и от всех прочих. Я и тогда это понимал, но гнал от себя подобные мысли. Понимаете, Анна...

- Так зовут девицу?

- Да, Анна Фросс... Так вот, девица по недоразумению угодила в Калинкинское подворье, и я ее оттуда вызволил с помощью Шуваловых. А потом, видя, как она переглядывается с невзрачным господином, я ловил себя на мысли, уж не воздыхатель ли он... платный воздыхатель. Понимаете? Эта мысль столь отвратительна, что мне и сейчас не по себе.

- Где вы познакомились с Анной?

- Есть такой художник в Петербурге, некто Мюллер, я покупал у него полотна. Сейчас он, говорят, спился и уже ничем не торгует. Этот самый Мюллер и призрел Анну, когда та осталась в Петербурге совсем без средств.

Лядащев выглядел очень заинтересованным.

- Вы не могли бы мне показать, где живет этот Мюллер?

- Ничего нет проще.

- Вам говорит что-нибудь фамилия - Диц, барон Диц?

- Помнится, у Фермера в армии служил генерал-майор Диц.

- Нет. Это другой Диц. А где сейчас Анна Фросс?

- Я думаю, там же, где и была. Она камеристка их высочества великой княгини и ее доверенное лицо.

Лядащев протяжно присвистнул, потом помрачнел и надолго задумался.

- Никита Григорьевич, не рассказывайте никому о нашем разговоре,сказал он наконец.- Если мне понадобится ваша помощь, я могу на нее рассчитывать?

- Я в вашем распоряжении.

- И еще... Ваша жена знакома с Анной Фросс?

- Не думаю,- быстро сказал Никита и внимательно посмотрел на собеседника, тот в ответ наградил его таким тяжелым взглядом, что князь вскричал испуганно: - Уж не думаете ли вы?..

- Оставим пока догадки. Но мне кажется, что я нашел то, что искал. Дама пик оказалась девицей.

Встречи деловые и светские

Утром Лядащев еще умыться не успел, а вставал он поздно, как слуга доложил о раннем визитере - князе Никите Оленеве. Никогда раньше он не бывал в доме Василия Федоровича.

- Зови...

"Видно, разобрало князюшку это дело... Ишь, прелетел!" - подумал Лядащев не без внутреннего зубоскальства.

Оленев сразу приступил .к делу.

- Василий Федорович, сознаюсь, я не спал всю ночь. Наш вчерашний разговор принял странный и неожиданный оборот. Я ставил перед собой вопросмогла ли Анна Фросс быть отравительницей государыни? К сожалению, я не могу ответить отрицательно. Эта девица загадочна. Я ничего не знаю ни о ее прошлом, ни об истинных ее намерениях. Но боюсь, если дело получит огласку, не будут ли сюда вовлечены другие особы, то есть самые высокие в нашем государстве.

- Вы имеете в виду великую княгиню?

- Язык не поворачивается произнести это имя вслух. Одно могу сказать с уверенностью: ее высочество не позволит себе ввязаться в столь гнусную историю.

- Я тоже так думаю,- согласился Лядащев. Он смотрел на взволнованное лицо князя и думал, почему меж ними столько лет были натянутые отношения? Правду сказать, и отношений-то особых не было, но уж если сталкивались они в одной гостиной, то непременно говорили друг другу колкости, а сейчас, видно, пришло время приязни, Мелитриса их подружила. Во всяком случае, этот князь ему чертовски симпатичен.

- Дело это деликатнейшее,- продолжал Никита,- и я думаю, чем меньше людей в него будут посвящены, тем лучше.