Закон парных случаев

– Его разбили на сто пять бриллиантов, самый большой «Куллинан Первый» или «Великая звезда Африки», пятьсот тридцать карат, в виде груши, у английской королевы, вделан в скипетр. «Куллинан Второй», триста семнадцать, в короне Британской империи. На втором месте «Золотой юбилей», пятьсот сорок семь карат… Как большая слива примерно. Желтый, собственность короля Таиланда. Подарок предпринимателей на пятидесятилетний юбилей. Цена астрономическая и содержится в тайне. Или вот еще…

Шибаев поднялся с дивана и удалился в спальню, громко хлопнув дверью.

– Ой, вот только не надо тут! Сам же спросил… – обиженно пробормотал Алик, глядя ему вслед.

Шибаев поставил кружку на тумбочку, лег и закрыл глаза. Аликовы бриллианты проскочили мимо его сознания, не его это была тема. Он думал о Лине, безуспешно пытался объяснить себе, почему ее просьба не приезжать так задела его. Он был обижен, хотя считал, что в принципе неспособен обижаться на женщин, так как выше этого. Оказалось, способен. Обиженный и недоумевающий, он вспоминал их единственную ночь, луг, озеро, как они лежали в траве, разбросав в стороны руки и соприкасаясь пальцами. Он словно видел сверкающее до боли в глазах озеро и слышал шелест камыша и аира, чувствовал запах воды, чуть-чуть болотный, и травы, в которой оглушительно стрекотали кузнечики… Вспомнил, как касался ее пальцев… Обиделась? Чем же он ее обидел?

Хватит!

Он взял с тумбочки мобильный телефон и стал рассматривать «кладбищенские» снимки, уже в который раз, хотя мог воспроизвести их мысленно во всех деталях. Частокол, как драконьи зубы. Заросшая травой мостовая – центральная аллея. Полуразрушенные памятники, рухнувшие колонны, перекошенные кресты. Ангелочки с обломанными крыльями… Обломки, заросли, джунгли… Полно спама, надо удалять. Ну, Дрючин! Романтик!

Усыпальница. Выщербленные мраморные колонны, мраморное крыльцо, развороченный взрывом вход. Черная пасть часовни. Плохо видно, темно. Прямоугольное помещение, погребальная камера. Тумбы с чугунными надгробиями, нечитаемые надписи. Черный провал. Гроб Каролины. Ее останки. Грязно-серое платье… Слишком темно. Ворох тряпья на полу… Собака! Что за дикая фантазия положить ей в гроб игрушечную собаку? Алик считает, это говорит о раскаянии. Просьба о прощении. Алик с его завиральными идеями! Бриллиант, раскаяние… Ну вот как в человеке сочетается деловая хватка и слюнявый идеализм! Романтика, ожидание чуда, какие-то халявные настроения – хоть тресни, а подай сюда чудо! Хочу бриллиант и точка. Раз был, значит до сих пор где-то тут. Спрятан, закопан, в гробу, в собаке… С Судовкиным понятно – аферист и черный археолог, но Дрючин?!

Шибаев рассматривал выпотрошенную истлевшую собаку… А если не раскаялся, зачем тогда собака? Вот на хрен собака? Он рассматривал кадры снова и снова. Черная бусина глаза, другой выпал или… что? Большая круглая бусина… Бриллиант? Нет, успокойся, Шибаев. Если бы собачий глаз был хоть отдаленно похож на бриллиант, тот вытащил бы оба. Второй просто выпал и теперь валяется где-то там… Тот? Кто? Убийца или Судовкин?

Вопросы, вопросы, вопросы… без ответов. Ясно одно, это не конец. Теперь бриллиант ищет убийца, который ни перед чем не остановится. И Алик Дрючин. И за компанию он, Шибаев, которому этот бриллиант на хрен не нужен.

Он провертелся почти до утра и уснул на рассвете тревожным полупрозрачным сном. Снилась ему восставшая из гроба улыбающаяся Каролина, она покачивала коричневым черепом, смотрела черными ямами глазниц и тянула к нему руку с зажатым в костяшках пальцев блестящим камешком. На этом интересном месте его разбудил Алик. Шибаев раскрыл глаза и с недоумением уставился на адвоката, босого, в одних трусах, с книгой в руках, вся фигура его была фантасмагорически подсвечена светом, падающим из гостиной. Шибаев рывком сел, испытав мгновенную оторопь и решив, что Алик помешался на почве убийств и бриллианта.

– Ши-бон, я нашел его! – сказал Алик дрожащим от возбуждения голосом. – Его звали Терешко! Мама твоей англичанки была его дочкой! Анна Терешко! Поэтому Судовкин шарился у нее в доме. Здесь все сказано! – Он потряс перед носом Шибаева книгой.

– Что это? – хрипло спросил тот.

– Книга Матвея Юрьевича Зленко «Извечный град» – про историю города, помнишь, он говорил? Вот тут он пишет… сейчас! – Алик открыл заложенную пальцем страницу и прочитал: – «Все имущество Старицкого, включая дом и утварь, было выкуплено местным негоциантом Терешко Степаном Еремеевичем». Терешко! А платиновая брошка досталась Аде Борисовне от мамы, Анны Терешко, помнишь, она говорила? Возможно, куплена у Старицких. У них в семье могло быть и колье с бриллиантом, также от Старицких, возможно проданное деду Храмова во время войны. Судовкин тоже думал, что могло, потому и…

– Откуда у тебя книга? – перебил Шибаев.

– Подобрал на полу. Какая разница!

– Спер у Судовкина?

– Допустим! Зато мы теперь знаем, кто купил бриллиант.