Закон подлости

— Я не утверждаю. Я сказал, что догадываюсь. Все убитые — мои любовницы. Услугами эскорт-клуба я начал пользоваться около двух лет назад, как раз когда была убита первая жертва. Все дороги ведут ко мне, дураку же понятно, — стреляет в Кейт глазами, будто упрекая, как она сама не смогла прийти к такому выводу. — Просто покрывать Кэтрин больше не намерен. Она не воспользовалась теми возможностями, которые у неё были на протяжении стольких лет, — он горько ухмыляется. — Мать честна́я, да она думает, что ей сейчас двадцать пять, а не сорок! Даже если это невероятное совпадение, и у всех жертв был один и тот же клиент, который их потом методично убивал, по Кэтрин плачет психушка.

— Почему же она не устранила всех девушек, с которыми у вас были интимные отношения?

— Думаю, у неё не было возможности следить за мной круглосуточно, — пожимает плечами. — Остальным повезло.

Повезло… И рядом с этими выродками работала моя девочка. Каким местом я думал, когда отправлял её на это задание?

— Чем закончилась ваша встреча, мистер Хантер?

— Я подыграл ей. Сказал, что она перепутала даты, и в кино мы пойдём завтра. Вызвал ей такси, и она уехала.

Запыхавшийся офицер, влетевший в переговорную, отвлекает меня от допроса.

— Майор Кроу, до вас не могли дозвониться. Шанталь дома не застали. Объявляем в розыск?

— Конечно, объявляем! — мой гневный рык заставляет его выпрямиться по стойке смирно. — Ты устав не изучал?

Тянусь за своим телефоном и обнаруживаю, что он разряжен. Очень вовремя. Только собираюсь уйти в свой кабинет, как слова Хантера заставляют меня похолодеть:

— Вчера ко мне заходила моя студентка. Боюсь, ей теперь тоже угрожает опасность. Моя бывшая жена пришла буквально через пять минут после её ухода. Она вполне могла её увидеть и сделать неверные выводы.

— Что за студентка? Имя, фамилия? — приготовилась записывать Кейт.

— Лилиан Пусси́.

ГЛАВА 32 ЦВЕТ НАСТРОЕНИЯ СИНИЙ

Чуть ранее в этот же день…

Лилиан

— Лили, ты уверена?

Джилл, на протяжении всего дня мельтешащая перед моими глазами, задаёт этот вопрос уже двадцатый раз. Я считала.

— Уверена. Я сообщу, как устроюсь. Сниму квартиру на двоих, ты приедешь, если захочешь, и заживём, как прежде, — уверяю её, бережно укладывая вещи в спортивную сумку.

Конечно, я скрыла от подруги тот факт, что мой отец — особо опасный преступник. Я всё ещё не знаю, как принять это и понять. Буду ли навещать его в тюрьме? Звонить и писать письма? Это, вообще, нормально, что я так спокойно задаю себе подобные вопросы? Может, мне пора уже хотя бы поплакать? Поистерить? Что-нибудь разбить, как это делают все нормальные люди? Я словно со стороны наблюдаю за своим амёбным состоянием, не в силах возродить былую себя. Меня успокаивает только то, что я не одна. У меня есть замечательные подруги. У меня есть я. Осталось дело за малым: найти то занятие, которое будет приносить мне радость.

— Может, у вас ещё всё наладится? Подумаешь, поругались! — Джилл не оставляет попыток оставить меня в Майами.

— Мы разорвали отношения, а не поругались. Не могу видеть ни его, ни этот город. Он будет мне всегда напоминать о нём. Новое место — новая жизнь! — и, вскинув вверх руки со сжатыми кулаками, для убедительности добавляю погромче: — Ехуу! — Надеюсь, он сейчас слушает.

Нахмуренная Джилл скептически оценивает мой наигранный жест, но на этот раз молчит, надув губы.

Напоследок осматриваю свою комнату, и мой взгляд цепляется за синий отблеск в углу кровати. Приподнимаю одеяло и вижу сапфировую подвеску, которую мне подарила Глория. С грустью улыбаюсь, вспоминая добродушие этой девушки. И это после всего, что ей пришлось пережить! Очень жаль, что не удастся с ней поговорить, но её подарок я точно заберу с собой. Прошу Джилл застегнуть подвеску на шее и, поцеловав её, отправляюсь в путь.

До пункта назначения мне предстоит ехать почти целый день, поэтому решаю сначала заехать в Долфин-молл, чтобы прикупить вредной еды и какой-нибудь тёплой одежды. В отличие от Майами в Саванне настоящая осень. Перспектива переехать в прохладный климат, конечно, так себе, но пока я не вижу других вариантов. Спасибо Терминатору и на этом. Один звонок — и меня уже ждут в Юридической школе с возможностью подработки ассистентом у его хорошего друга — прокурора. Документы из УМ я забрала ещё вчера, поэтому осталось заскочить к Хантеру за рекомендательным письмом, и дело в шляпе. Моя фальшивая фамилия пришлась даже кстати. Начну всё с нуля.

Проезжая по Оушен-драйв, замечаю, как сильно раскачиваются на ветру пальмы. Будто машут мне на прощание. Или, напротив, зовут. В горле встаёт предательский ком и, чтобы не дать волю слезам, врубаю музыку на полную.

Не думать.

Не думать.

Я не должна ни о чём жалеть. Я всё делаю правильно. И он тоже всё делает правильно. Только вот незадача: наши «правильности» — это две непересекающиеся прямые. Я знаю, что Макс доведёт это дело до конца и не имею права его осуждать. На кону не моя прихоть, а жизни людей.