Закон семи

— Так я и знала. Ты крутишь роман с этим парнем, и тебя уже разыскивает милиция. Я ведь говорила, что с таким одна дорога: на каторгу.

Прохоров ее заявление принял стоически, то есть просто стоял и смотрел в пространство, как будто речь шла не о нем. А я попеняла бабке:

— Что ты болтаешь? Какая каторга?

— Тебя искали. Мне с утра звонил какой-то Валерий Павлович.

— Валера? Это, должно быть, из-за квартиры. Бабуля, мне надо с тобой поговорить. Серьезно.

— Значит, все-таки что-то случилось? — насторожилась она. Потом вдруг вспомнила о гостеприимстве и вознамерилась напоить нас чаем.

Оставив Прохорова в кухне, я увлекла бабулю в ее комнату, предпочитая разговор без свидетелей.

— Чего ты от меня хочешь? — недовольно спросила она.

— Расскажи мне про родственника в Канаде.

Лицо у бабушки вытянулось.

— Сейчас?

— Да.

— С какой стати? Я о нем ничего не знаю.

— Но он действительно существовал, или ты его выдумала?

Пряча от меня взгляд, она села на диван.

— Что за странные мысли? — произнесла тихо, и ее голос сказал мне больше, чем слова.

— Ответь, пожалуйста, правду. Он действительно существовал? И эти деньги…

Я почти пожалела о своем вопросе, так изменилось ее лицо. Она была напугана, нет, хуже — буквально раздавлена.

— Славик…

— Просто скажи мне правду, — попросила я, Она молчала, по-прежнему пряча взгляд. Может быть, надеялась, что говорить ничего не придется, что я вдруг отступлю… Я ждала, и она наконец заговорила:

— Деньги стали приходить пять лет назад. Я понятия не имела, откуда. Оттого и боялась. Боялась, что это кровавые деньги, плата за смерть твоего отца. Но потом подумала, что убийцы не бывают столь сентиментальны, им плевать… — Она судорожно вздохнула и посмотрела на меня.

— Ты так и не узнала? — Она покачала головой. — Бабушка, — позвала я и вдруг решилась:

— Ты ведь не думаешь, что он жив?

— Нет, — торопливо ответила она и повторила испуганно:

— Нет. Твой отец никогда бы так не поступил с нами. Никогда. Прости нас… Твоя мать хотела как лучше. Я тоже хотела, но… Надо было сказать правду. Ты ведь простишь свою глупую бабку?

Я обняла ее, и мы долго сидели рядом, слушая, как тикают часы.

По молчаливому уговору, мы остались обедать у бабушки. Заметно успокоившись, она сказала:

— Позвони в милицию. Не хватало только, чтобы тебя объявили в розыск, — и одарила Прохорова таким взглядом, словно он был виноват во всех предполагаемых бедах.

Я набрала номер телефона Валеры и услышала:

— Славик, хорошо, что позвонила. Не могу тебя отыскать.

— А что случилось?

— Давай ко мне, объясню на месте. Приезжай часикам к трем, хорошо?

— Хорошо. Ты хоть скажи, в чем дело?

— Потом, потом…

Повесив трубку, я задумалась: что меня ожидает в прокуратуре? Как выяснилось, жизнь приготовила мне еще один сюрприз, да такой…

Но об этом я узнала позднее, а пока мы с Прохоровым слушали сетования бабки на жару, на склочницу-соседку, на мое дурное воспитание и дороговизну на рынке. Только моя бабуля так виртуозно могла смешать все в одну кучу.

— Он в тебя влюблен, — вдруг заявила она, сурово глядя на Марка Сергеевича. — Но я бы на твоем месте хорошо подумала.

— Что на тебя нашло? — взмолилась я, косясь на Прохорова.

— Тебе нужен кто-то попроще. Замуж вообще лучше выходить за дурака. Тогда и проживешь счастливо — будешь мужем вертеть, как хочешь, а он тебе в рот смотреть.

— И где здесь счастье?

— Не знаю. Но твой любовник меня беспокоит.

— Бабуля… — прорычала я.

— Что, до постели у вас еще не дошло? Ну, ждать недолго. Вспомнишь, что я тебе говорила, да поздно будет.

— Не обращай на нее внимания, — удрученно сказала я Прохорову, когда мы с ним покинули гостеприимный бабкин дом. — На нее иногда находит. А ты молодец, выдержал испытание.

— Мне нравится твоя бабушка, — усмехнулся он.

— Да? Видно, мало досталось.

— Не возражаешь, если к твоему Валере мы пойдем вместе?

Я пожала плечами:

— Лишь бы он не возражал.

* * *

— Такие дела, — сказал Валера, когда мы расположились в его кабинете. — Вчера произошло убийство. Завалили сразу троих, в нашем районе. Возле молокозавода переулок… Бизнесмен, его шофер и охранник.

— И что? — удивилась я.

— Были у его жены, она рассказывала, что у мужа на девять вечера была назначена встреча.

— Мне-то что до всего этого? — еще больше удивилась я, но тут вмешался Прохоров.

— Как фамилия бизнесмена? — спросил он.

— Мухин, — ответил Валера, а я решила, что ослышалась или это какой-то другой Мухин.

Оказалось, тот самый.

— Не может быть. Я с ним только вчера разговаривала, часов в шесть.

— Ты в шесть разговаривала, а в девять его убили. Переулок тихий, там два дома и то через парк, а слева гаражи. Лучшего места для убийства не придумаешь. Но дело даже не в этом. Я тебя почему искал-то… Мухин коллекционировал кинжалы, очень похожие на тот, что ты приносила. Три кинжала практически одинаковые, только на рукоятках разные имена. Он держал их дома в сейфе. А еще там была какая-то старинная рукопись…

— Письмо Филарета? — ахнула я.