Закон сильного

Скепсис скользил в каждом жесте магистра Илиро. Не знаю, как она умудрялась этого добиться, но каждый текучий шаг нечеловечески пластичного тела выражал полное неверие в то, что заявленное мне по силам. Тем слаще оказался момент, когда, перешагнув порог, чешуйчатая застыла статуей, не в силах переварить увиденное.

Отстранив с пути оцепеневшую химеру (та покорно шагнула в сторону, даже не пытаясь возражать), я склонился над трупом и принялся создавать контур. Как объясняла Илиро – вогнутые линии напротив выпуклых на браслете и наоборот. Ну… Точнее, я пытался это сделать. Пришлось изрядно помучиться, прежде чем неровная нить, выходящая из-под моих пальцев, улеглась аккуратными петлями, повторяющими изгибы замка. Занятию сильно мешала химера, вновь обретшая способность двигаться, но так и не вернувшая здравости мыслей. Теперь она ползала на коленях вокруг мертвеца, ошалело моргая и поворачиваясь к окружающей тело конструкции то одним, то другим ухом.

– Кончай мельтешить, – не выдержал я. – Хочешь, чтобы я контур упустил?

Илиро подняла на меня невидящий взгляд.

– Ты зачем его убил? – спросила она с явным осуждением. – Главарь, тебя никто не учил думать, прежде чем сворачивать кому-то шею?

Сохранить серьезность после такого заявления оказалось сложновато. А еще труднее – смеяться и держать контуры, при этом не забывая контролировать дар. Вряд ли чешуйчатая осознала, насколько мы были близки к тому самому «бах!», который она с таким смаком предрекала.

Наконец мне удалось взять себя в руки и выдавить сквозь прорывающийся хохот:

– Кто бы говорил! Затем убил, что он был злобным, спятившим уродом и раскатал губу сверх меры.

– Ты невежественный профан! – возмутилась химера. – Он был гением, ты понимаешь? Считалось, что повторить структуру спонтанных контуров невозможно. Там, в коридорах, я встретила одно существо… Оно сбежало слишком быстро, пока я убивала двух других, тупых и неинтересных. Я решила, что обозналась. Слишком нереальным оно казалось. Но вот они, те же контуры! И никто теперь не узнает, как они были созданы.

– И что это меняет? По-твоему, гению простительно быть уродом? Твой Дайне, вон, тоже вроде парень толковый. Не желаешь найти и покланяться в ножки?

К моему великому везению, меч химеры был слишком длинен, чтобы рубить с такого расстояния. Для размаха ей пришлось податься назад… Я успел выставить вперед цепь и перехватить мерцающее магией лезвие. На основательном, в добрые полпальца, металле осталась зарубка примерно на две трети толщины. Я мотнул цепью, накидывая оборот для верности, и взглянул прямо в пышущие злобой глаза:

– Просто скажи, что тебе понравилась эта перекошенная рожа и ты хотела себе такую же.

Илиро дернула обратно заклиненное оружие. Кометы, все-таки силищи у этой твари! Некоторое время мы боролись за меч, и это позволило химере прийти в себя.

– Думаешшь, смешшно пошшутил? – От злости шипения в ее голосе прибавилось вдвое против обычного. – Думаешь, смешно, когда твоя жизнь висит на хлипких конструкциях, способных подвести в любой момент? Ублюдок Дайне даже не позаботился их как следует зафиксировать. Да, эти контуры могли бы меня спасти. Да, я хотела бы заполучить их. Теперь доволен? Доволен?

Облокотившись коленом на разделяющий нас труп последнего даларита, Илиро нависала надо мной, как воплощение злой судьбы.

– Расслабься, – хмыкнул я, отмахиваясь от наседающей химеры. – Все равно он никому бы их не отдал. Этот парень давно уехал с трактов. Все, что его волновало, – давно забытые разборки ринской школы.

Вот уж не думал, что чешуйчатая успокоится так быстро, но вся ее ярость вдруг разом куда-то испарилась. Плечи химеры опустились, спина ссутулилась. Вместо смертельно опасной твари, прекрасной в своей убийственной чуждости, передо мной стояло бесконечно вымотанное существо, уставшее от навязанной борьбы.

– Его звали Айхерн, ты говорил? – с глубоким вздохом спросила Илиро, присаживаясь на пол рядом с телом. – Кажется, что-то знакомое. Где-то я слышала это имя. Наверное. Я не слишком-то сильна в истории. Если она не касается боевых артефактов.

– Кстати, об артефактах, – напомнил я. – Я расположил нити, как ты сказала. Почему ничего не работает?

– Тональность, – отмахнулась химера. – Нужна тональность, противоположная в круге.

Я совершенно не понял, о каком круге идет речь, но переспрашивать Илиро было явно бесполезно. Она сидела, обхватив колени руками, и отрешенно блуждала в собственных мыслях.

Значит, тональность. В моем случае – цвет. Медленно, осторожно я начал его менять. Стоило плетенке из исходного темно-синего перейти в более фиолетовый, желто-оранжевый контур браслетов потускнел, замерцал и погас окончательно. Магические браслеты превратились в обычные кандалы, довольно тяжелые и зверски неудобные. Я протянул руку, молча вынул из волос химеры ту самую спицу и принялся ковыряться в замке.

Скажу сразу – опыта в этом деле у меня не имелось почти никакого. Так, пробовал однажды из любопытства, еще мальцом, и не сказать, чтобы сильно преуспел.