Закон сохранения энергии на небесах

Бросок Меркурии был неудачным: ей удалось временно вывести из строя всего трёх противников, зато хороший разряд пришёлся на пленных. Самурай с пистолетом тоже был жив, просто ослеп на один глаз. У Меркурии был только небольшой гаечный ключ и маленький шокер, так что ей пришлось покинуть поле битвы. Равно как и Бирюзе, когда на него потратили весь запас патронов, тактически верно выбив из колеи самого опасного противника, которому из-за этого пришлось вернуться в человеческое обличье. В итоге на трёх человек осталось одиннадцать, и оружие у всех холодное.

Поскольку Эмань была сильна в атаке, но слаба в защите, Хамуцо и Йеча закрыли её, пока она пускала скальпель. Противникам без доспехов пришлось невесело, а одоспешенных взяли на себя также одоспешенные мечники.

Сражение было больше на измор: со стороны Такамагахары трое — Софи, а ныне Дайю, длинноносая белая женщина в красном и чёрном с большим серпом и самурай с двумя катанами — отошли в сторонку, чтобы подождать, пока троица устанет. Раненые отползали к ним, но те пинком отправляли их снова сражаться до конца, так что, хоть и защитники Тянь-Чжунго не хотели быть убийцами, на их совести свершилось пять смертей, или по крайней мере тяжёлых ранений.

Они стояли спина к спине и тяжело дышали. Эмань была целая, но её ци пока иссякла, да и яд ещё не вывелся. Йеча не получил новых травм из-за роста, но предыдущие его ослабляли. Зато Хамуцо держалась левой рукой, которую до этого укусил Лист, за рану на предплечье и не могла стоять на правой ноге. В общем, подлесник отлично постарался, чтобы те, кто мог его защитить, делали это вполсилы.

Во время этой короткой паузы Эмань сумела выскользнуть к выбывшим из игры с их стороны, а секунду спустя трое сильнейших со стороны Такамагахары атаковали мечников.

А в это время трое умеренно пострадавших пошли на Меркурию, Эмань и Бирюзу.

Эмань вздохнула.

— Прости, Мер, можно я возьму у тебя ци?

— Их было больше, — неожиданно произнесла та. — Видимо, Кью преследовала их сколько смогла.

— Кью?

Женщину "Красное и чёрное" звали вполне подходяще — Красный Ворон. Своим серпом, видимо, она отлично умела собирать кровавую жатву. Во всяком случае напротив неё Хамуцо поняла, что шансов у неё немного.

Блок, блок, блок… Хрясь! Кажется, доспех у плеча не выдержал… Девушка еле успевала блокировать, не то что атаковать. Такими темпами ходящая между их пар — её и Ворона и Йечи с самураем — Софи-Дайю просто выберет удачный момент и пробьёт шею, или почку, или сердце со спины. Йеча держится только потому, что самурай по нему попасть не может.

Удар! Дадао и серп крестились. Глаза женщины страшно горят, а её длинный нос скоро коснётся носа Хамуцо. Ох, всё, сил нет… Скоро Красный Ворон сожнёт и её…

Так, стоп! Силы у неё есть!

Эмань?

Да, вот она, Хамуцо заметила её краем глаза. Отдала ци… Хамуцо, стиснув зубы, опёрлась на больную правую ногу, а левой приготовилась толкаться…

Есть! Серп вылетел из рук Ворона! А дальше хватит и огреть её обухом и бежать к обронённому оружию.

Дорогу преградила Софи-Дайю, которая пнула серп в сторону и куда-то исчезла. Тем временем Йеча таки сломал самураю обе катаны.

— Отступаем! — послышался голос их бывшей подруги.

Взор Хамуцо, до этого словно сузившийся до отдельных людей, внезапно объял всю картину: самураю сражаться нечем, Ворон подобрала серп, но её атаковал Йеча, а Софи-Дайю стоит с двумя кинжалами так, точно вообще не причём, и кричит:

— Отступаем!

— Дайю! — осуждающе гаркнул самурай. — Убей парня с дадао!

Взгляды девушек встретились.

— Мне жаль, — еле слышно пробормотала Софи-Дайю, — но это война.

Кинжал вошёл в бок между пластин доспеха. Перед глазами Хамуцо мир размылся, она упала на колени и силой воли старалась не терять сознание. Но когда мир вернул очертания, три всадника скакали от них прочь на северо-восток по лугам с ещё не доросшей травой.

— Ура, — слабым голосом произнесла Эмань. Хамуцо обернулась на неё: из носа заклинательницы ци текла кровь. Бирюза немного воспрянул, а вот Меркурия валялась без сознания.

— Отдавала ци, пока её не вырубило. Спасла нам жизнь, — пояснила Эмань. — Ну и эти тоже.

Те трое, что напали на выбывших из игры, были живы, но без сил.

— В целом, поле битвы осталось за нами, — как ни странно, без одышки сообщил Йеча, глядя на вырубленных шокером. — Так, у нас раненые, Хамуцо особенно сильно, так что развязываем пленных и уходим к ближайшей деревне, там в корчме хотя бы перевяжемся. Эмань, прежде чем срывать мешки с голов, убедись, что это не подлесник, а то ослепишь. Хамуцо, лучше не шевелись.

— Я могу двигаться, — девушка с трудом села на землю и начала правильно дышать. — Неглубоко всадили.

Эмань тем временем сняла мешок с головы Аи.

— Ого! — воскликнула она, увидев замученное остренькое личико с перекошенными очками. — Ну вылитая Сушилка!

— Чего? — грозно спросила помощница Листа.

— Си Ши, говорю. Госпожа Ши, бывшая хранительница Дома Мандаринок. Ты прям её копия!

Брови Аи взметнулись вверх.

— Откуда ты узнала, недостойная девчонка?!

Эмань удивлённо скосила на неё глаз, но затем расплылась в улыбке.