Закон сохранения любви

— Может быть, подвезти ее до аэропорта? — неуверенно спросил Роман у Олега.

— Это дорожная проститутка. Она стоит тридцать долларов, — ответил он, не сбавляя скорости.

— Как жаль, — шепнул для себя Роман, оборачиваясь на худенькую девушку на обочине.

Гигантский стеклянный прямоугольник аэровокзала отражал сумрачное небо на своих позеркаленных затемненных окнах. В отражении серые облака выглядели интереснее и белее, чем в небе.

— Приехали, — приободрившись, сказал Роман. Выбрался из машины, разминаясь, приподнял руки, потянулся. — Ты что, Олег, такой унылый? Чего загрустил? — спросил он у водителя, который доставал из багажника сумку.

— Так… — уклончиво и не глядя в глаза ответил Олег. — Вы уезжаете. Мне придется новую работу искать. Это сейчас нелегко. У меня жена беременна.

— Зачем искать? Я уже предупредил Марка. Ты будешь работать водителем у него, с той же зарплатой.

— Я у него водителем работать не хочу.

— Почему? — удивился Роман.

— Он еврей, — негромко ответил Олег.

Роман хотел было разгневанно выкрикнуть: «При чем тут это? Мой сын тоже еврей! Что это значит?» Но сдержал себя, стыдливо и печально опустил глаза. Бедная страна! О чем они здесь смолоду думают? Кто с малых лет замусорил им мозги? Здесь так голо, нище, продажно. Здесь столько страданий. Здесь столько надо переворотить… А они — о чем? О чем? Неужели это никогда не кончится? Неужели Россия так и останется на краю цивилизации? Второсортной маргинальной державой?

— Прощайте, Олег. Помогать не надо. Сумка у меня не тяжелая. — Роман повесил на плечо дорожную сумку и направился к автоматическим стеклянным дверям аэропорта.

Через пару часов боинг рейсом на Гамбург, набрав разбег, оторвался от бетонной твердыни взлетной полосы и стремительно пошел в высоту. Внизу в иллюминаторе простерлась в серой дымке осенняя блеклая земля. Самолет делал крен, выправлял курс на запад, в Европу. Земля с тускло-зеленоватыми смешанными лесами, с коричневыми заплатами пашни, с извивами рек и серыми блюдцами озер, всё быстрей отдалялась. Вскоре бестелесное дымящееся одеяло облаков и вовсе вобрало в себя толстую железную птицу. За стеклом иллюминаторов плыл белый облачный туман. Самолет рвался всё выше, выше. Наконец на крыло упали солнечные лучи — косые, красно-желтые. Под брюхом боинга раскинулся бескрайний ярко-белый океан облаков. Серый покров туч, который заслонял от земли солнце, с изнанки, со стороны вселенной, был вечно бел, искрист от лучей солнца. Правда, сейчас наступал вечер, солнечный свет был не столь ярок. Но самолет догонял день, отсчитывая километры взятого курса на запад.

Стюардесса объявила, что можно расстегнуть привязные ремни, что сейчас будут предложены прохладительные напитки и легкий ужин.

15

Владельцем старинного замка в пригороде Гамбурга на берегу моря была госпожа Хенкель. Ее финансовые дела шли не так успешно, как мечталось этой старой и несколько чопорной фрау, поэтому весь двухэтажный замок, построенный с готическими архитектурными потугами — с шестигранными башенками и шпилями на крыше, — ей содержать было накладно, и оба крыла она сдавала иностранцам. Один из флигелей занимала многодетная семья бизнесмена из Швеции, другой — семья богатого русского, который учил в местной «морской» школе своего единственного сына. Постояльцы между собой жили абсолютно автономно и в полной независимости от фрау Хенкель. Порой она не видела своих нанимателей целыми неделями, хотя знала, как у них обстоят дела. Всем хозяйством, обслугой и обустройством дома управлял ее родственник, уже немолодой, но безумно деятельный и подвижный господин Майер. Этот трудоголик не гнушался никакой работой, и не только потому, что ремонтные службы требовали расходов — просто он был так воспитан; он мог стричь газоны, чинить в мастерской автомобиль, лазить по стремянке и менять электролампочки, прокладывать новый водопровод, красить чугунную ограду замка, но при этом по праздникам надевал черный костюм и бабочку, становился очень гордым и немного похожим своей напускной важностью на фрау Хенкель: ведь он был не так уж и беден, этот сухощавый живчик управляющий.

Господин Майер и встретил первым у калитки Романа Каретникова, который выбрался из такси.

— Вы приехали так неожиданно, господин Каретников.

— Что нового, господин Майер? Как всегда — Ordnung?

— Ja, ja, Оrdnung, господин Каретников!

— Как здоровье фрау Хенкель?

Однако их обмен дежурными любезностями не продолжился. В окне гостиной первого этажа Роман увидел саму фрау Хенкель, которая в свою очередь смотрела на него: было не очень разумно расспрашивать о ее здоровье у господина Майера. Роман приветливо кивнул ему и пошел по брусчатке мимо лужайки с клумбой и деревянными садовыми диванами к парадному входу в замок — нанести визит вежливости хозяйке, по крайней мере поздороваться. Когда Роман раскланивался с управляющим, заметил некоторое волнение на его лице, как будто господин Майер собирался что-то ему сказать, но не осмелился или попросту не успел.

Разговор с фрау Хенкель был короток, вежлив и чуточку лицемерен.

— Как дела в России?