Закон сталкера

Однако с наградой обломилось. Что ж, переживем. Изначально я на что надеялся, когда во вселенную Кремля в одиночку полез? Правильно, на удачу. И если в одном месте с удачей обломилось, значит, придется поискать ее в другом.

Кстати, возможно, что Проводник, должный за что-то Еремею, мог бы мне пригодиться. Например, вывести за энергетический Купол, окружающий Москву, а после ввести обратно. Просто Измайловская аномалия находится аккурат возле МКАД, по которой и проходит граница Купола. И, пожалуй, путь за Куполом может оказаться безопаснее альтернативы переть до Измайлово по зараженной земле, наводненной мутантами, биороботами и прочей нечистью. А уж что там возле самой аномалии творится – жуть! Ходил уже разок, знаю. Лучше уж попробовать подобраться к ней с другой стороны, изнутри Купола туда в одиночку точно не пробиться.

Предутренние часы обычно во всех Зонах относительно спокойные. Дрыхнут все, попрятавшись кто куда. И мутанты, наохотившиеся за ночь. И их выжившие жертвы, уставшие убегать. И даже биороботы подвисают, которым в это время просто не на кого охотиться. Почему? Потому, что вся потенциальная пища дрыхнет. Очевидно же.

В общем, шел я сейчас один-одинешенек по Москве – городу, где гулял совсем недавно. Еще целому. Неразрушенному. Наводненному живыми людьми, суетой, рекламой, автомобилями…

И теми, кто очень хотел меня убить. О чем я, кстати, новый роман недавно написал и отправил через КПК, который все-таки починил, пока ехал из Москвы в чернобыльскую Зону. «Чужая Москва» называется. Даже ответ от редактора получил в стиле, мол, всё в порядке, круто, афтор пиши исчо. Такая вот интересная штука мой КПК, который работает во всех вселенных Розы Миров. Прям не КПК, а аномалия какая-то. Впрочем, может мое предназначение не только нечисть всякую давить, но и записки делать о том, как я ее давлю? Чтоб люди читали и потихоньку готовились к тому, что их возможно ждет в жизни?

Может и так. Кто ж его знает, что на уме у Мироздания. Как сказал один скромный гений, в жизни каждого человека есть два самых важных дня: первый – это когда он родился, а второй – когда понял зачем. Правда, тот гений не уточнил, что делать, если вдруг однажды осознаешь, что понял неправильно, и всю жизнь занимался не тем…

Гоняя в голове такие глубокие философские рассуждения, я и не заметил, как дошел до того дома, о котором говорил Еремей.

Действительно странного дома…

Когда-то это был обычный старинный особняк, которых довольно много в Москве. Построенный на совесть. Таким и апокалипсис не особо страшен, если только в них ракета прямым попаданием не влетит. Мощное здание. Правда, со слабыми местами в плане обороны, присущими всем жилым домам вне зависимости от толщины их стен – окнами и дверями.

Однако в этом доме слабых мест не было. Ибо дверные и оконные проемы густо заросли мощными побегами какого-то неведомого мне растения, похожего на плющ. Правда, никогда в жизни не видел я плюща такой неимоверной упитанности, толщиной примерно с три моих ноги – если б, конечно, у меня была третья нога.

Вдобавок стены дома, увитые этим самым древовидным плющом, были густо расписаны разноцветными граффити, выполненными довольно искусно. В основном черными силуэтами, похожими на так называемые «тени Хиросимы» – пя́тна в форме человеческого тела на стенах домов, всё что осталось от людей после ядерного взрыва.

В Припяти, например, таких искусственных «теней» тоже много. И многие сталкеры говорили, что не нужно останавливаться на ночевку возле этих жутких силуэтов – можешь увидеть, как они двигаются, протягивая к тебе нарисованные руки. А то и шепот их услышать. И тогда гарантированно соскочишь с катушек. Начнешь разговаривать с ними постоянно, вне зависимости от того, где находишься. И лучшее лекарство для того, чтобы вылечить «говоруна» – пуля в лоб. Потому что нехорошо это, когда живой человек мучается…

Понизу были изображены тени. А на уровне второго этажа – ядерные грибы. Красочные, мощные, словно срисованные с натуры. И крошечные самолеты на фоне тех грибов. Жуткая жуть короче. По-моему, ошибся Еремей. Не странный дом. Страшный. Не удивлюсь, если и мутанты, и биороботы обходят его стороной, опасаясь вспомнить то, что навсегда впечаталось в память предков, либо осталось в подсознании полусгнивших мозгов, некогда принадлежащих живым людям…

Однако это был наверняка тот самый дом, о котором говорил сотник. Вот только как в него войти?

Я обошел здание кругом. Не-а, без вариантов. Все входы гигантским плющом запечатаны намертво. Долбежка «берцами», а потом стальным шлемом по стенам ничего не дала. Тихо. Блин…

– Эй, хозяин! – заорал я, прекрасно понимая, что своими воплями могу разбудить какую-нибудь опасную тварь, спящую в ближайших развалинах. – Открывай, гости пришли! Я от Еремея, кремлевского сотника!

Тишина… Ну и что мне делать? Можно, конечно, «Бритвой» прорубить вход, или мечом Виктора попробовать сделать то же самое. Но неудобно как-то придя в чужой дом с просьбой входные двери вышибать…

И тут из-за угла дома вышло оно.