Закон Талиона

— А чем тебе плохо? Служба идёт, — подзадорил Хижняк.

— А я и не говорю, что плохо — необычно как-то. Ого, мужики, а костюмчики-то клё-вые! Синтетика! Столичная фарца за такие…

— Во-от. А ты недоволен, — протянул Хижняк, рассматривая этикетку, — и хде тут раз-мер?

Аркаша не унимался.

— Да любопытно же! Ничо-то тебя, Васёк, не колышет. Научно-медицинский центр — не хрен собачий! Может, тут космонавтов готовят? Влад, Муссон, вы-то чего?

— Меня интересует, как бы пожрать, — хитрый хохол был себе на уме и любил заводить импульсивного Аркашу.

— Где наша не пропадала, — мудро заметил Муса, разглаживая китель на плечиках.

— Не умножай сущностей, кроме необходимых, — добавил Влад, прикладывая кеду к стопе, — через три минуты придёт наш шеф, товарищ Сапсан, и кончатся твои метания.

Он ошибся — метания не кончились, ситуация понятнее не стала, хотя командир в принципе задачу изложил, но при этом умудрился запутать парней окончательно. Сама по себе задача вроде бы простая: прогуляться по подземным коммуникациям города Берлина, провернуть там какое-то дельце и вернуться к месту постоянного прохождения службы. Ду-раку понятно, что подземелья, в отличие от улиц, не перегорожены Великой Берлинской Стеной и при известном старании можно запросто побывать в американской оккупационной зоне, то бишь, в Западном Берлине. Тогда становятся более-менее ясны причины режима секретности, однако возникал правомерный вопрос: а что, спецов покруче не нашлось? Нет, ребята не боялись, и даже отнеслись к заданию, если не с радостью, так хотя бы с азартом, но, какие они, нафиг, спецы? Разве что для успеха требуется их спортивная квалификация? Тогда доведите до сведения спортивной общественности суть дельца. В ответ намёк, мол, "меньше знаешь — крепче спишь". Ладно, против крепкого сна возражений нет, но странности на этом не закончились. Сапсан познакомил их с пожилой докторшей, потребовавшей от ребят сдать кровь на анализ и ещё целую кучу — в буквальном смысле, другого добра, выделяемого организмом в процессе жизнедеятельности. Зачем? Неужели для того, чтобы погрузиться в чужие фекалии, надо проверить свои? На совместимость, что ли? Плюс ко всему: рентгеноскопия, электрокардиограмма, электроэнцефалограмма и испытания на полиграфе, который на западе называют детектором лжи. Зачем всё это? Конечно, солдат приказ, всяко-разно, выполнит, но башка так устроена, что думать ей не запретишь.

Вообще-то, грех жаловаться — жили, как на курорте: прогулки по территории, процедуры, анализы, тренажёры, четырёхразовое питание, шахматы-шашки, настольный теннис и приключенческо-детективная литература на выбор.

— На педикулёз проверяют, — предположил Аркан.

— Ага, — согласился Влад, — поэтому базар по теме прекращаем. Мы солдаты, а не гадал-ки.

А на одиннадцатый день утром поступила команда: "Товсь!", — парни приоделись, как было велено, и во главе с командиром загрузились в знакомую "буханку". Ехали опять впя-тером. Товарищ Сапсан отличался от остальных только возрастом, но не экипировкой. Чудо-шлемы держали на коленях. На душе у Влада было немного тревожно, скорее всего, по причине неизвестности.

Пока ехали, небо успело нахмуриться, набежали тучи, и над крышами, улицами и скверами повис мелкий противный дождь. Асфальт почернел и залоснился.

Автобусик, прокатившись по Карл-Маркс-алле, свернул в какую-то улочку, потом в малозаметный переулочек и нацелился в узкую арку, для такого транспорта явно не предна-значенную. Едва не обдирая бока об стены, "буханка" проползла по туннелю и выбралась в замкнутый двор-колодец.

— Приехали, — сказал Сапсан и полез наружу, прижимая шлем левой рукой к груди.

Парни высыпали следом. Дворик махонький, УАЗ занял, чуть ли не четверть всей площади, арка, через которую они сюда попали, прикрывается воротами, и возле них топ-чется часовой, по возрасту — сверхсрочник, на мятых погонах ни единой лычки. Туфта, так не бывает. Ага, всё понятно — режим секретности, а на самом деле это генерал и начальник разведки.

Генерал поколдовал над замком и, не оглядываясь, проскользнул в полуоткрытую дверь слева от ворот. Напротив расфуфырилась ещё одна дверь, вероятно, парадная — здоро-венная, помпезная, обрамлённая резными финтифлюшками. Похоже, некогда этот дом при-надлежал одному хозяину и знавал лучшие времена. Да и сейчас довольно красиво, чёрт возьми!

Товарищ Сапсан усмехнулся.