Закон Талиона

— Вековка, — сообщил Сухов, — стоянка двадцать три минуты. Значит, в ближайшие пол-часа нас не потревожат даже самые заядлые курильщики. Перейдём к полученным тобой инструкциям. Просто прибыл — провёл акцию — убыл?

Николай задумчиво посмотрел на типичный станционный перрон, на снующих по нему в умеренном количестве людей. Хлопнула дверь между тамбурами, мимо них целеустремлённо проскочила симпатичная девица в форме поездной бригады.

— Нет, не просто — без спешки. Заказчик не хочет шума.

— Тогда…?

— Керигин неплохо изучил моё досье в колонии. Он знает о моём участии в самодея-тельном театре и знакомстве с худруком Вавиловым. Игорь Вавилов был на зоне личным другом Жордании, и теперь работает в его фирме менеджером. Я должен буду подъехать к Вавилову на кривой козе, втереться к нему в доверие, и через него выйти на Жорданию. Мол, ищу, куда приткнуться после зоны. Керигин, нанимая меня, видимо, заранее просчитывал этот вариант.

— Дальнозоркий мужичок, — прокомментировал Фёдор себе под нос.

— Ещё какой. Я так понимаю, сидевший при всех режимах Дато, у настоящих хозяев за Фукса. В ближайшее время хозяева заставят Жорданию выставить фирму на продажу, это мне Керигин сказал. Мне, всяко-разно, надо дождаться, когда фирму перекупят, и только потом убрать Жорданию и Вавилова, но так, чтоб все думали, будто они, окончательно рас-прощавшись, выехали из Среднегорска куда-нибудь поближе к столице. Допускается экс-промт в заданных рамках. В общем, чтоб их никто не искал, и всё шито-крыто. — Николай усмехнулся. — Одна интересная деталь: в первую же ночь, ну, в "Новой Азии", когда я уснул, в комнату подпустили какой-то дурманящий газ с довольно приятным запахом. Уж не знаю, какие-такие у него свойства, только Ната, считая меня спящим без задних ног под его воз-действием, профессионально нашёптывала мне программу самоуничтожения на случай провала. Вот чертовка! Её и этот газ не брал, антидотами напичкана, что ли? Словом, подстраховался Керигин.

— Во-от, это и называется "эффектом перебора", слишком уж он уверовал в действен-ность всяких дурманов, отрав и гипнозов. Хотя, если б тебя не подготовили…. Перекупят, говоришь? Скорее всего, новым владельцем станет кто-то из своих. Слышь, а фамилия Шефчук не звучала?

— Нет, кроме Жордании и Вавилова никаких.

— Угу. Тогда намотай на ус: мы тут по наркотикам поработали, с содержанием коноп-ляного масла, и вышли на махонький заводик в Среднегорске. Опять Среднегорск, чтоб ему…! Директор и владелец завода, некий Шефчук Анатолий Демидович. Запомни эту фа-милию. Есть уверенность, к сожалению документально не подкреплённая, что именно там, на заводике, производились таблетки, пропитанные конопляной вытяжкой. Производство расположено за городом в довольно глухом месте, да к тому же имеет прерывистый цикл из-за вынужденных простоев по сырью. Минимум раз в месяц рабочие отправляются в недельный отпуск. Вся стать организовать там подпольное производство. Тогда заводская охрана — сто процентов, керигинская. То ли Шефчук — ставленник Керигина, то ли наоборот. Вот, возьми, — Сухов протянул Коле мобильный телефон, — здесь в память забит всего один номер. В случае необходимости вызовешь. Не удивляйся тишине, через секунду скажешь: "для Сухова", и надиктуешь сообщение. Понадобиться силовая поддержка — вызывай, помогут. Пока всё. Бабка с внуком, поди, нас потеряли. Время есть, договорим. А я, покамест, обдумаю…

Шаман

По вагону прокатилась растянутая во времени волна торможения. Пассажиры не ощу-тили инерции, лишь суетливо мелькавшие вдоль полотна верстовые столбики стали реже проплывать мимо окна, да частый перестук под ногами сменился размеренным потукивани-ем. За стеклом всё тот же российский лес, разве что в массиве возобладали хвойные. Тот же, да не совсем — словно природную заповедность пронизывало излучение миллионного горо-да, привнося в души тревожное волнение. К волнению примешивался запах дальнего костра.

— Торфяники тлеют, — пояснила баба Клава, — дождя бы хорошего.

Громко причитывая, прошла проводница Валентина.

— Граждане пассажиры, подъезжаем. Подъезжаем, граждане. Не забывайте свои вещи. Счастливого всем прибытия!

Граждане благодарили, самые нетерпеливые потянулись к выходу.

Вагон качнуло, стальная колея за окном раздвоилась, расстроилась, проползла будка переезда с опущенным шлагбаумом, с вереницей пережидающих автомобилей, вынырнули длинные, приземистые лабазы, подалее выросли самые крайние серые многоэтажки.

Бабка с внуком и Николай терпеливо сидели возле баулов. Сам Коля был налегке, но бросать попутчиков не хотел — надо бы помочь с вещами, довести хотя бы до троллейбуса.

Товарищ Сухов сошёл с поезда двумя часами раньше на станции Дружинино. Напос-ледок он успел сделать две вещи: дать Николаю подробные инструкции и снять с Лёньки зубную боль.

Перебравший с вечера сладкого, будущий офицер Леонид, утром, попив чаю, вдруг ух-ватился за щеку и принялся мужественно стонать.