Закон Талиона

— Я дал мысленную установку: будете молчать, пока я не моргну. Получилось! Уф, — Алексей Алексеевич помассировал виски, — совсем не просто контролировать ваши порывы. Но результат ошеломляющий. Это доказывает, да, доказывает, подтверждает мои выводы. Теперь, — он успокоился и вновь стал походить на крупного бизнесмена, желающего осчаст-ливить мелкого предпринимателя, — перейдём к делу. Ваша встреча с милицией была при-звана продемонстрировать всю беззащитность одиночки перед лицом любого закона или беззакония. О нет, с милицией я не сотрудничаю, но эти…эти у меня на жаловании. Угроз не было, однако сознайтесь: навели они страху. Ведь навели? То-то. А когда вы увидели их вместе со злоумышленниками? Вы, Илларион Константинович, сели при одной власти, а вышли при другой. Да и не во власти дело — мир стал другим. И в этом мире волку-одиночке не прожить — задерут и сожрут. Чем уж вы займётесь на свободе — не знаю, только точно знаю, что долго не протянете. Может, потрепыхаетесь годик-другой и опять на зону, если доживёте. Я к тому клоню, что нормально существовать можно только в Организации. — Так и сказал: с большой буквы "О". — Вот я и предлагаю вам влиться в нашу Организацию. За-чем? Поясняю: мы выделяем вам крупную, очень крупную, более чем достаточную для реа-лизации разработанного бизнес-плана, сумму в валюте. Вы решаете поставленную задачу и начинаете зарабатывать деньги. Ваш гонорар — двадцать процентов от прибыли, само собой, после вычета налогов. Всё остальное — в фонд Организации. При расширении дела сумма отчислений дифференцируется. Вы понимаете, о чём я?

Дато кивнул. Пять лет общения с Игорем не прошли даром.

— Значит, вы понимаете, что такой шанс выпадает раз в сто лет и одному на миллион?

Дато опять кивнул. Он лучше многих знал, где бывает бесплатный сыр, а за подарки надо платить втрое, но всё равно ликовал в душе, прекрасно понимая — другого шанса ухва-тить золотую рыбку за хвост более не представится. Очень уж хотелось ему выпасть из по-рочной формулы, озвученной в одном добром фильме: "Украл, напился, в тюрьму…".

— Отлично! Значит…?

— Я согласен и благодарю за доверие.

Алексей Алексеевич удовлетворённо улыбнулся.

— Вы умный человек, Илларион Константинович. Иного ответа я и не ожидал. Да, ещё одно уточнение: для налоговиков, для властей, вообще для всех вы будете единоличным владельцем предприятия. Да не введёт вас нечистый во искушение. Впрочем, установленные меж нами тонкие связи…, - "барин" многозначительно помолчав, предложил, — давайте-ка проедем в одно местечко, и вы своими глазами увидите преимущества организованной жизни. Там же на месте вас посветят в детали бизнес-плана. Поехали?

И Дато снова, в который раз, согласно кивнул, поскольку отказ от поездки автоматиче-ски воспринимался бы, как отказ от сотрудничества. Нафиг, нафиг, лучше к сатане в зубы. Терять ведь и вправду нечего, зато приобрести можно чёрт знает, как много. У Иллариона захватывало дух от рисовавшихся перспектив. Однако радужные образы не смогли оконча-тельно застить глаза сидящему внутри, вечно насторожённому зверю и Дато чисто маши-нально отметил одну детальку: стоявший спиной к УАЗику водила-громила, без какого-либо сигнала со стороны хозяина, словно услышав приказ, вернулся за баранку. Интересно, что это: мысленный посыл или японская электроника?

Секта

1999 год.

Автомобиль вырулил с привокзальной площади, совсем немного попетлял по улочкам и выскочил к одноэтажной, перекошенной, огородно-запойной окраине, за которой начинался лес. Дорога шла с горушки на горушку, заросшие ельником холмы то закрывали небо, то опускались ниже колёс, а хозяин, между тем, неспешно выкладывал откровение за откровением, и у Дато глаза постепенно вылезали на лоб. Где-то в печёнке созрела мысль: "Для чего он мне всё это рассказывает?"

— Фундаментом нашей Организации является вера. Да, да, вера цементирует крепче любой идеологии. Только вот христианство, иудаизм, буддизм, синтоизм или ислам тут ни при чём, как и прочие признанные конфессии. Концепция нашей религии основывается на Космической целесообразности всего сущего.

"Мог бы как-нибудь попроще выражаться. Я ж всё-таки не из академии вышел, а толь-ко-только с зоны".

— Понять наше учение разумом невозможно, им надо проникнуться, духом воспарить, и оно само себя раскроет. Один лишь миг озарения, и даже самый закоснелый атеист стано-вится адептом нашего учения. В этом наша сила!

"Это, как шкет дури попробует, а потом на всю оставшуюся жизнь, которой и останет-ся-то с херову душу, попадает в кайфоломщики. Тока я лучше помолчу, пускай чешет".