Законный брак

– Я вам там завтрак приготовила, – не отрываясь от работы, улыбнулась хозяйка и снова замычала себе под нос неразборчивые слова «Старины Джека».

Когда я была маленькой, дядюшка Джобс любил распевать эту песенку, правда, всегда предупреждал, чтобы я не вздумала ее повторять, и уж тем более не упоминала о ней при маменьке. «Слишком она печется о твоем воспитании, Кэри. Надеется настоящую леди вырастить, – по-доброму усмехался он. – Ты только не проговорись, что я при тебе старые морские песни пою». Разумеется, я его не выдавала.

– Погода сегодня какая, а? – оторвавшись ненадолго от своего занятия, довольно улыбнулась Лори. Она разогнулась и утерла рукой лоб, отводя от него вьющиеся мелкими колечками рыжие пряди. – Небо синее, ни облачка… Благодать! И никакой сырости и тумана.

– Думаешь, защитное заклинание сработало?

– А почему бы и нет? Сила-то в нем какая! Бабка у меня боевая была, любого мага могла за пояс заткнуть.

На веснушчатом лице застыло забавное выражение. Лори и гордилась собственной бабушкой, оставившей нужное заклинание, и, одновременно, немного смущалась своего невольного хвастовства. Эх, если бы я могла разделить ее бесшабашную уверенность…

– Но ведь мы его только вокруг дома поставили.

Я с сомнением посмотрела на хозяйку.

– Так, видать, магу оно не по вкусу пришлось, вот и убрался куда подальше. Там ведь как сказано? Навсегда отвадит нечисть. Ну и вот. Первый по-настоящему погожий денек за два месяца! Даже не верится. И дышать легче стало, чувствуете?

Глаза Лори задорно блеснули, и я только сейчас заметила, что выглядит она не в пример лучше, чем вчера. Вон и щеки порозовели, и губы алые. Сегодня она казалась не просто миленькой, а настоящей красавицей. И я снова почувствовала, как в душе шевельнулась ревность. Представилось, как много времени хозяйка проводила наедине с моим мужем, как дарила ему улыбки и вилась вокруг рыжей кошкой, и руки сами собой сжались в кулаки.

«Кэри, успокойся, – одернула я себя. – Ты ведь не любишь Кейна, так к чему тебе его ревновать? Или все-таки…»

– Как бы там ни было, но, сдается мне, убрался этот ублюдок из города. Может, в Престон подался, а может, и в Сарджент, главное, чтобы от нас подальше.

Лори усмехнулась и снова взялась за тряпку, а я, с трудом допив чай и понаблюдав немного за бурной деятельностью хозяйки, решила уйти подальше и от нее, и от собственных мыслей, и отправилась гулять по городу.

***

На улице и вправду было светло и солнечно. Жизнь в форте кипела. Казалось, все уже забыли и о странной болезни, поразившей сразу нескольких горожан, и о стоящих в церкви гробах, и о загадочном тумане. Уэстен торопился жить. Слишком юный, слишком напористый, слишком деловой, не оглядывающийся назад и не обращающий внимание на трудности, он не желал задерживаться в прошлом, всеми своими силами устремляясь в будущее. И я, разглядывая ровные прямые улицы и небольшие деревянные домики, остро чувствовала эту неуемную жажду жизни, которая подкупала своей искренностью и уверенностью в том, что колонистов не сломить ни бедам, ни болезням, ни капризам природы.

А еще я впервые отчетливо поняла, что несмотря ни на что люблю свой город и горжусь его историей и людьми, сумевшими выжить в тяжелых, почти нечеловеческих условиях новой родины.

Из истории я знала, что первыми прибыли на эти земли эрдеронские аристократы. Все они были одержимы идеей нового мира и надеялись основать в Арайе, как называли Эшер коренные народы – акаучи и аронги, – второй Эрдерон. Правда, первая же зима, наступившая до того, как поселенцы успели построить свои дома, забрала жизни почти половины колонистов, а весна и начавшиеся болезни подкосили остальных. Слишком изнеженные, слишком гордые, чтобы просить помощи у акаучи, не привыкшие к жизни в простых условиях, поселенцы оказались не готовы к тому, что их ожидало. Всего трое из них сумели выжить и встретить прибывших со следующими кораблями простолюдинов. Фермеры, рабочие, бывшие заключенные, мелкие торговцы – именно они смогли договориться с местными и основать сначала колонию в Пливене, потом – в Эридолле, а дальше появились Сарджент, Уэстен и еще несколько фортов, построенных вдоль побережья. В новые города потянулись новые жители, к первым поселенцам из Эрдерона приехали семьи, и жизнь закипела.

А через пятьдесят лет уже весь Эшер был заселен колонистами и поделен на графства, по примеру родного Эрдерона. Немногочисленных оборотней-акаучи вытеснили за Интари или, как называли ее местные, Великую реку, а колонии все росли, множились, занимая новые и новые территории.

Я бродила по улицам, с интересом наблюдая за деловитыми поселенцами, и невольно вспоминала привычный мне Уэстен, оставшихся там дядюшку Джобса и Ильду, свой старый дом и особняк Кейна. И самого пирата. Со вчерашней ночи мне не давала покоя мысль, что, женившись на мне, он обрек себя на неведомые несчастья и раннюю смерть. И я все думала, как это исправить, как избавиться от семейного проклятия и его последствий. Знать бы еще, в чем оно заключается?